– Это вы – Татьяна? – спросила она вместо приветствия.

– Да, здравствуйте. А вы – Инна… как вас по отчеству?

– Можно просто – Инна. Мы ведь приблизительно ровесницы, не так ли?

– Думаю, да.

– Дмитрий Алексеевич звонил мне и предупредил, что вы ищете пропавшего водителя. Я должна буду ответить на ваши вопросы?

– Если сочтете нужным…

– Сочту. Тамара! Нам с Татьяной по чашке кофе. И бутерброды из ржаного хлеба с сыром. Только хлеб нарежь, пожалуйста, потоньше, не как прошлый раз. Я вымою руки и переоденусь. А кстати, где у нас Кристина?

– Сказала, что поехала к подруге.

– Давно?

– Да уж не знаю, я на часы не взглянула…

– Безобразие! За девочкой никто не смотрит! Никому, кроме меня, нет до нее дела! В прошлый раз она пришла поздно, и неизвестно, где она была весь день. Опять мне придется проводить с ней воспитательную беседу… Ладно, я сейчас…

Инна вышла. Мы с Тамарой посмотрели друг на друга и без слов поняли все. Взгляд Тамары говорил: «Вот видите, какая мымра моя хозяйка! Представляете, как мне у нее работается?!» А мой взгляд поневоле выражал сочувствие бедной поварихе.

Через несколько минут Инна зашла в кухню, уже в шортах и мужской рубашке, и села к столу. Она недовольно посмотрела на Тамару и заметила в тазике подошедшее тесто.

– Опять пироги?! – возмущенно воскликнула хозяйка. – Сколько раз можно говорить: пироги – это вредно! Лишние калории – это раз, пшеничная мука содержит клейковину, которая загущает нашу кровь и делает печень твердой – это два. Дрожжи вредны для кишечника, они способствуют размножению вредных бактерий. Это – три! Как вообще можно есть такую гадость?!

– Кристина заказала. И Дмитрий Лексеич тоже, сказали, будут, – оправдывалась повариха.

– Кристина! Сколько раз я ей говорила: надо ограничивать себя в мучном! А Дмитрию Алексеевичу уже пора разгрузочные дни устраивать, я вчера поставила его на весы – в нем уже восемьдесят килограмм. Кошмар! Его разносит прямо на глазах, а он пироги трескает!

– Но, согласитесь, Инна, при его росте… – я попробовала было заступиться за Дмитрия Алексеевича, но Инна метнула на меня такой строгий взгляд, что мне стало как-то не по себе. Ну его на фиг, пусть сам оправдывается.

– Я надеюсь, хоть вы-то, Татьяна, не ели эту отраву?

– Я?! Ни за что!

– И правильно. Надо следить за своим здоровьем с молодых лет. А то потом в сорок начнут вырезать все подряд – аппендициты, желчные пузыри, камни из печени…

А я-то хотела попросить у Тамары еще кусок пирога к кофе! Придется мне теперь пить любимый напиток с бутербродом из ржаного хлеба и сыра. Вообще-то, по-моему, зря Инна так относится к пирогам. Я вот ем сладости и мучное, а если надо поддержать форму – делаю это с помощью физических упражнений. Но отказаться от пирогов совсем!.. Железная дамочка!

Так, сейчас мне предстоит побеседовать с этой леди. О чем же ее порасспрашивать? Как она вообще может быть связана с пропажей водителя своего мужа? Мог у них, к примеру, быть роман? Вряд ли. К прислуге Инна относится высокомерно, это видно. Про Антона как она сказала? «Вы ищете пропавшего водителя?» Не назвала его по имени, а ведь живут в одном доме уже три года, да и водитель – не просто водитель, а родственничек ее мужа, хотя и дальний. Короче, Инна эта, похоже, действительно мымра. Непросто с ней придется! Однако молчание затягивается, пора мне задать ей пару вопросов.

– Инна, скажите, пожалуйста, в тот день, когда ваш муж уехал в Москву, вы Антона видели?

– Хм, не помню… Я его вообще не замечала, если честно.