— А кто ваш отец, простите?

— Гарри Дрейтон. Мы снимаем Хайклифф-холл.

— Гарри Дрейтон… Тот самый миллионер?

— Вы о нем слышали?

— Думаю, все в этих краях о нем слышали. Только я слухам не верю. Никогда не видел человека, у которого был бы миллион фунтов!

— О, у папы денег намного больше, — равнодушно заметила девушка. — Он сделал состояние на золотых приисках Калифорнии.

— В Калифорнии… — пробормотал мужчина.

— В Штатах. Мы там жили последние восемнадцать лет.

«Это объясняет ее акцент», — подумал он.

— Я забыла представиться: Лексия Дрейтон!

Девушка протянула руку и дружелюбно улыбнулась. Заметив очевидное смущение собеседника, она подумала, что снова нарушила какие-то нормы приличия. Наверное, в Англии не принято подавать руку слуге.

Мужчина протянул руку в ответ:

— Фрэнсис!

— Фрэнсис… А для друзей, наверное, Фрэнк?

Собеседник задумался, как если бы этот вопрос застал его врасплох.

— Раньше никто меня так не называл, — честно ответил он. — Но вы можете звать меня Фрэнк, если вам нравится.

— Спасибо! — Девушка вздохнула. — Фрэнк, это так ужасно!

— Ужасно быть миллионером? — эхом отозвался он.

— Просто невыносимо! — доверительно сообщила Лексия. — Все хотят на мне жениться ради папиных денег.

— А чего хотите вы? — сочувствующе поинтересовался он.

— Вообще не видеть этого маркиза! Не хочу, чтобы меня тащили к алтарю со связанными за спиной руками, а он стоял, потирая руки и предвкушая, как запустит их в папины денежки!

— Так вы думаете, он решительно настроен на вас жениться?

— Не на мне, на деньгах! По слухам, он на мели и готов на все, лишь бы раздобыть наличные.

— Так о нем говорят?

— Но я не хочу выходить за человека, который чуть ли не королем себя воображает! И порядки у него в доме наверняка феодальные — подстрелить пару-тройку крестьян перед завтраком или что-то в этом духе…

Фрэнк от удивления лишился дара речи.

— Зачем маркизу стрелять крестьян? — спросил он наконец.

— Потому что он — их сеньор и крестьяне работают на него. А если он не доволен их работой — он их убивает.

— Но мы живем в девятнадцатом веке, и ваши понятия устарели столетий на шесть, не меньше. Поверьте, уже много лет маркизы не отстреливают крестьян — и уж точно не перед завтраком!

— Вы уверены?

— Это давно запрещено.

Девушка с сомнением посмотрела на него:

— Вы надо мной смеетесь?

— Ну, может, самую малость, — улыбнулся он.

— Но вы не нарушите своего слова? Не расскажете маркизу, что видели меня в такой одежде и одну, без сопровождения? Не хочу, чтобы он смотрел на меня с презрением!

— Да, это может ему не понравиться. Но разве не этого вы желаете? Он может не захотеть такой жены.

— При моих деньгах и его проблемах? Вот уж не думаю!

— То есть, по-вашему, маркиз так отчаянно нуждается в деньгах, что женится на той, кого презирает?

— Некоторые люди на все готовы ради денег, — с мрачным видом проговорила Лексия. — Но он не должен усомниться в том, что я — настоящая леди, даже если я таковой и не являюсь!

Губы Фрэнка дрогнули в улыбке.

— Значит