— А её матушка что для вас сделала? — поинтересовался Макс.

Орделл снова позволил себе улыбнуться в ответ.

— Послушайте, я считаю Джеки своей хорошей знакомой, я несколько раз встречался с ней во время полетов. А когда мои друзья оказываются в беде, то я делаю все от меня зависящее, лишь бы только вызволить их оттуда.

— А разве Бьюмонт не работал на вас?

Орделл отрицательно покачал головой.

— Полицейские тоже сначала думали точно так же, как вы. Я же просто сказал им, что, мол, послушайте, ребята, я же безработный, и как вообще я могу нанимать кого-то, чтобы на меня ещё работали? А теперь, когда я стану вносить залог за Джеки, ко мне, наверное, снова полицейские станут докапываться, как вы думаете? Станут расспрашивать, что она для меня делала и чего не делала, и не мне ли уж она те деньги везла…

— Ну а на самом деле как все было? — спросил Макс.

Орделл настороженно огляделся по сторонам, изобразив при этом рукой неопределенный жест.

— Надеюсь, я могу рассчитывать на то, что этот разговор останется исключительно между нами? Ведь адвокат не станет разглашать сведений, сообщенных ему конфиденциально клиентом?

Макс покачал головой.

— Сожалею, но моим клиентом вы сможете стать лишь когда угодите за решетку, и мне придется ходатайствовать, чтобы вас выпустили на поруки под залог.

— Вы говорите об этом так, как будто не исключаете, что это может случиться.

В ответ Макс лишь пожал плечами.

— Но если между нами нет — как у вас это принято называть — доверительности? Почему тогда я должен рассказывать вам что-то?

— Потому что вам очень хочется дать мне понять, что вы очень ловкий и изворотливый тип, — ответил Макс, — и что стюардесса должна была доставить те пятьдесят штук именно вам.

— С чего это вы взяли?

— А теперь вам хочется, чтобы я начал бы рассуждать о ваших поступках. Знаете, Орделл, я был бы склонен думать, что вы связаны с наркобизнесом, но меня смущает только то, что деньги почему-то идут в противоположном направлении. Я мог бы позвонить в канцелярию шерифа, чтобы вас и там проверили бы…

— Сколько угодно! Они станут проверять меня по своему компьютеру, но только, уверяю вас, не найдут ничего, кроме одного единственного упоминания о том давнишнем пустяковом деле в Огайо, о котором я вам уже говорил. И не исключено, что из-за всей своей незначительности оно уже больше среди их данных и вовсе не числится.

— Послушайте, Орделл, я и так уже знаю, что вы очень оборотистый молодой человек, и что теперь вы задались целью любой ценой добиться своего. Ну ладно, вы желаете внести ещё один залог, и сделать так, чтобы деньги, внесенные вами за Бьюмонта, были бы теперь приняты мной в оплату поручительства за стюардессу, а это в свою очередь предполагает некоторую бумажную работу. Для начала я должен получить свидетельство о смерти, чтобы представить его в суд, выписать квитанцию на возврат внесенной в залог суммы, а затем приниматься печатать новое ходатайство, договор о погашении ответственности…

— Это ваши проблемы, — перебил его Орделл. — Мои деньги у вас.

— Я просто перечисляю вам, что мне придется сделать, — сказал Макс. — От вас же требуется лишь — я повторяюсь на тот случай, если вы забыли — доплатить мне ещё тысячу баксов за то, что я буду этим заниматься.

— Да, конечно… Через пару дней у меня будет эта сумма, — согласился Орделл.