Лексика дацзыбао носила весьма угрожающий характер:

«Разобьем господство ревизионизма и все коварные интриги и темные планы, полностью уничтожим всю нечисть, всех контрреволюционных ревизионистов хрущевского типа!»

Летом 1968 года Мао обратился к молодежи: «Осудите своих учителей за то, что они отравляют вас буржуазными идеями». Он распорядился прекратить занятия по всей стране. Через несколько дней, 18 июня, толпа студентов вытащила на площадь преподавателей Пекинского университета — их заставляли вставать на колени, мазали их грязью, надевали им на голову шутовские колпаки.

29 июня группа школьников в Пекине вывесила дацзыбао и подписалась так — «красные охранники» (хунвэйбины). Они поклялись охранять Мао Цзэдуна. Главный лозунг хунвэйбинов: «Мы втопчем врагов Мао в землю и раздавим их!» Появились значки с изображением Мао, их выпустили почти пять миллиардов штук. Всем вручали «Маленькую красную книгу» — сборник цитат из произведений Мао.

Харбинские хунвэйбины телеграфировали вождю:

«Если председатель Мао прикажет, мы сумеем достать черепаху со дна океана, подняться в небо и поймать дракона! Мы готовы сразиться с прогнившим Парижем, сравнять с землей Нью–Йорк, освободить Лондон, доставить в Пекин кремлевскую звезду, захватить и привезти в Пекин мавзолей с Лениным! Установить его на площади Тяньаньмэнь! Окрасить новый мир в багряный цвет своей крови!» Зачем все это понадобилось самому вождю?

Самая распространенная версия: Мао после фиаско с «большим скачком» временно ушел в тень. Власть оказалась в руках технократов — Лю Шаоци и Дэн Сяопина. Они пытались остановить безумные новации Мао, вернуть страну к нормальной жизни. «Культурная революция» стала возвращением Мао на политическую арену. Он показал согражданам, что революция не закончена.

Он устроил большую чистку в стране, на манер тех, что устраивал Сталин. Все, кто выступал против Мао, превращались во врагов народа. С ними расправлялись.

— Я люблю большие драки, — говорил Мао.

Он видел, что в Советском Союзе государственное управление экономикой привело к невиданному разрастанию бюрократического аппарата, крайне неэффективного. Возможность перехода к рыночной экономике он отвергал с порога. И решил, что нужно ударить по бюрократии. Молодежь охотно подхватила этот лозунг. Она врывалась в учреждение и заявляла, что «ваши начальники — враги».

В современном Китае полагают, что «культурная революция» — это стихийное возмущение низов против всемогущего аппарата, бюрократизации, закостенения. Но если бы не борьба за власть, что было главным для Мао, этого бы не случилось.

Мао никого не приказывал убивать и мучить. Это была инициатива масс. Желающих нашлось превеликое множество.

«При Мао, — считают историки, — никому не позволялось участвовать в политическом процессе, и страна буквально кишела

неудовлетворенными активистами. Они были лишены обычных почти для любого общества возможностей: например, сесть в кружок и поспорить. Теперь у них вдруг появился шанс».

А Мао устроил многочасовой заплыв в реке Янцзы. Он показывал стране, что в свои семьдесят два года здоров и полон сил для новой борьбы. 1 августа он сообщил «красным охранникам», что полностью их поддерживает. 5 августа в пекинской школе для девочек появилась первая жертва культурной революции. Женщину, директора школы, которой было пятьдесят лет, избивали и поливали кипятком. Она умерла.

18 августа Мао с площади Тяньаньмэнь обратился к отрядам хунвэйбинов со словами:

— Я решительно поддерживаю вас.