Предъявили Джилавяну постановление суда о задержании. Предложили выдать деньги и драгоценности. "Сирота я, - ответил хозяин, - ничего нет"

- И в этот раз он не смог обойтись без провокаций - такова натура, вспоминал операцию Восканян. - Вдруг закричал: "Твои бойцы украли у меня двадцать тысяч долларов!" И пустой "дипломат" показывает. А он в пыли, ясно, что туда месяц ничего не клали. Приказываю всем построиться. "Обыскивайте!" Тут уж заюлил мастер шантажа, мол, не будем, по-хорошему разберемся... По сравнению с прошлым разом квартира выглядела "бедной". Нашли три церковные иконы размером метр на два, скрипку XVIII века, все остальное припрятал. Я заметил, что тапочки у Сержа в пыли, вероятно, успел в черном коридоре припрягать, а там такие катакомбы, не один день искать придется...

Но самое любопытное нашли среди деловых бумаг президента. Мыслящий все же человек, на много шагов вперед просчитывал хода. Купил целую пачку различных пассажирских билетов на одно и то же число. Это какое количество милицейских сил надо, чтобы определить, каким точно рейсом он отправится. А еще нашли у него паспорт моряка, по которому можно свободно выезжать за рубеж и пользоваться правом безвизового въезда в любую страну.

Так закончилось "плавание" моряка, который всю свою сознательную жизнь топил ближних своих и всегда хотел быть на гребне волны. Шум прибоя ему заменил грохот тюремных дверей.

Джилавян полтора года просидел под следствием по обвинению в совершении преступления, предусмотренного 218-й статьей Уголовного кодекса России (незаконное ношение, хранение, приобретение, изготовление или сбыт оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ). Потом суд, приняв в зачет отбытый срок, освободил его изпод стражи. Далее следы "президента всея армян" обнаружились в Англии, где он вновь занялся любимым делом по отмыванию криминальных денег. Но через некоторое время бдительные британские правоохранительные органы предъявили неунывающему Сержу обвинения в мошенничестве и заключили его под стражу. Говорят, что Джилавяна очень беспокоят нравы местной фемиды, известной своей неподкупностью и непоколебимостью в вынесении приговоров. Единственная отрада - в английской тюрьме гораздо комфортней, чем в российской. 

РАЗГОВОР С ВОРОМ В ЗАКОНЕ О НАШЕЙ И ИХ ЖИЗНИ 

Кабачок на углу двух улиц был уютным, в нем ощущалась камерность (не от слова "камера"). Здесь состоялась обещанная мне встреча. Представили худощавому, подвижному человеку с аккуратной бородкой. На носу - очки в тонкой золотой оправе, волосы с проседью, на вид под пятьдесят. Одет хозяин был с изысканностью цыганского барона: черные сафьяновые сапожки, шаровары, жилетка поверх белой рубашки: одежда человека, который позволил себе раскрепоститься во всем после сложных житейских обстоятельств. Мы сели за стол, я поблагодарил за согласие встретиться и, вкратце рассказывая о себе, мимоходом изучал собеседника. Точнее, его руки. На запястье - часы в золотой оболочке, на татуированных пальцах, поверх синевы выколотых колечек, - дорогие перстни с бриллиантами, на одном - маленькая алмазная "розочка" - тонкая ювелирная работа. Я сразу отметил подвижные, длинные пальцы, по ходу разговора они жили своей жизнью. Руки повторяют и предсказывают жизнь. У него были руки ворапрофессионала. И характерная для горца черта жестикулировать, когда эмоции нужно подкрепить, усилить выразительным движением, пляской рук.