– Как вас зовут? – спросил Петерсон.

– Римо.

– Мистер Римо, откуда вы и что здесь делаете?

– Римо – это имя, а не фамилия. У вас должны быть инструкции в отношении меня. Очень жаль, если они еще не дошли.

– Хорошо, – сказал Петерсон. – Я сделаю вот что: позвоню в штаб, и если не получу в отношении вас никакая инструкций, то арестую вас на месте, а если вы окажете сопротивление, я застрелю вас.

– Позвоните, а потом уберите снайперов от входа в ангар. Там они слишком заметны. Они могут застрелить кого то ненароком. Я не хочу, чтобы здесь летали шальные пули; не люблю халтуры.

Снайперы прятались под брезентом в четырех сотнях ярдов от них. Римо заметил, что край брезента колышется, но против ветра. На лице Петерсона было написано удивление, он не предполагал, что кто то заметит снайперов с такого расстояния.

Петерсон знаком показал, чтобы ему принесли телефон. Он стоял перед темным экраном радара и набирал номер, наблюдая за Римо, потом опустил глаза в левый угол экрана. Это был красивый чернокожий малый с волевым суровым лицом, которое сейчас вытянулось от расстройства.

– Эта точка на экране – наш самолет? – спросил Римо.

Петерсон не ответил.

Римо почувствовал, как охранник сжал его бицепс. Не сводя глаз с Петерсона, Римо напряг мышцу, как его учили, затем неожиданно расслабил, словно это был проколотый воздушный шар. Он не смотрел на охранника, но чувствовал, как тот пытается отыскать исчезнувшую мышцу. Он играл с охранником в прятки, напрягая и расслабляя мышцу, расширяя трицепс, затем сокращая его. Охраннику показалось, что в рукаве Римо перекатываются взад вперед камни.

– Вы уверены? – спросил Петерсон в трубку. – Повторите еще раз. Да. Да. Да. Из какого отдела?.. Слушаюсь, сэр. – Петерсон повесил трубку и, вздохнув, повернулся к Римо. – Ладно. У вас есть какие нибудь предложения? Приказы?

Охранник, сообразив, куда подул ветер, отпустил руку Римо.

– Да, есть, – ответил Римо. – Выведите всех отсюда. И передайте мне мешки с деньгами. Я поднимусь на борт и поговорю с бандитами.

– А пассажиры? Мы должны добиться их освобождения.

– Не волнуйтесь, Петерсон. Что вы так нервничаете?

– Может погибнуть множество людей! – воскликнул Петерсон.

– Да… – сказал Римо.

– Это будет катастрофой, – сказал Петерсон. – Гибель множества людей – это беда. Понимаете – беда!

– Могло быть еще хуже, – сказал Римо.

– Что вы имеете в виду?

– На нашем месте могли оказаться неумехи. Это было бы еще хуже. Мы не можем управлять судьбой, но зато мы можем управлять собственными силами.

– Боже правый, за что мне все это? – простонал Петерсон, качая головой.

Петерсон получил указание убрать снайперов и со взлетно посадочной полосы. Римо, деньги и Петерсон будут ждать в конце взлетно посадочной полосы, на которую должен приземлиться захваченный самолет. Римо передаст деньги. Два мешка с деньгами будут лежать в бронированной машине.

– Вы хотели скрыть этот инцидент от прессы? – спросил Римо.

Петерсон кивнул.

– Тогда не нужно было подгонять броневик к аэропорту.

– Ах вот как газетчики обо всем пронюхали? Ну, в следующий раз мы не оплошаем.

– Вы что же, намерены принимать воздушных пиратов каждый день?

Пока они ждали прибытия самолета на взлетно посадочной полосе в закрытой машине, переложив мешки с деньгами на крышу, чтобы их было видно из окна самолета, Петерсон обрисовал ситуацию.

– Это не обычные воздушные пираты. Мы еще не знаем, куда они направляются. Учтите, у них на борту пулемет 50 го калибра.