Читать дальше не стал, прошел, не задерживаясь, перешел на другую сторону Невского и стал ждать.

Примерно через сорок минут японец вышел. Вел он себя, как обычно, спокойно, уверенно. Некоторое время Губарев шел за ним, когда тот остановил извозчика, подождал — и сел в стоящую у тротуара свободную пролетку. Экипаж с японцем остановился на Вознесенском проспекте, у дома № 28. Этот адрес Губарев знал отлично, здесь размещалась редакция журнала «Вестник воздухоплавания». Дождавшись, пока Киёмура войдет, велел кучеру развернуть пролетку и ждать. Через полчаса японец вышел и сел в трамвай. Губарев еле успел расплатиться и догнать вагон. Две остановки пришлось ехать сзади, на битком набитой площадке. Сойдя на Васильевском, он проторчал около часа в укрытии около «японского дома». Убедившись, что Киёмура не выходит, поспешил на Невский, к дому напротив Александринки. Прочитал табличку у подъезда полностью:

«Патентная контора. Исходатайствование привилегии на изобретения в России. Юридическая защита промышленной собственности. Разработка изобретений в области воздухоплавания. Инж. Д. М. Левенштейн. (Сущ. с 1900 г.)».

Сопоставив эти два адреса — журнала, освещающего вопросы авиационной науки, и патентной конторы, — Губарев почувствовал, что, может быть, впервые за долгие дни напал на верный след. Понял еще одно: промедление смерти подобно. Не мудрствуя лукаво, вызвал городового, вошел с ним сначала в контору, потом в редакцию и, быстро проверив сотрудников на перекрестных вопросах, выяснил истину. Оказалось, Киёмура приходил по этим адресам для покупки технических материалов. С представителем «Ицуми» уже около года имели дело два человека: делопроизводитель патентного бюро Левенштейна г-жа Скульская и технический секретарь журнала «Вестник воздухоплавания» г-н Полбин.

22

Рядом с инженером на скамейке лежала целая кипа технических журналов, газет, вырезок, фотографий, сам же Зубин смотрел на Губарева торжествующе.

— Саша, хочешь новость?

— Хочу.

— Видишь? — Зубин отстранился от костыля.

— Не совсем.

Зубин вздохнул, положил костыль на скамейку.

— Теперь видишь? Ну, Саша? Стою. Нет, как вам это нравится? Я стою, даже делаю шаг, а он что? Он молчит!

Глядя на обиженное лицо инженера, Губарев засмеялся, подумал: «Замечательно, что есть такой человек».

— Да нет, я в восторге, просто не заметил сразу.

— Ладно, это мои радости… Я вот тут, — тронул кипу, — изучил все, что есть в технической периодике последних месяцев.

Губарев посмотрел заголовки: «Научное обозрение», «Вестник воздухоплавания», «Коммерческая энциклопедия», «Морской сборник», подборка вырезок…

— Есть что-то новое?

— Нового нет, но моя идея, что японцы пронюхали про какое-то серьезное изобретение и охотятся за ним, находит подтверждение. При всем желании иметь сильную авиацию наше правительство все время промахивается. Тут — целый роман с дирижаблем Костовича. Сначала Костович предложил проект изобретения нашей армии, проект отвергли. И англичане, узнав об этом, быстренько провели переговоры. Твои коллеги из контрразведки донесли Столыпину, он, испугавшись, вызвал Костовича к себе и вроде уговорил. Тот отказал англичанам. Но что ты думаешь? Главное инженерное управление Костовичу снова отказало, а англичане заложили проект на стапель и почти уже его закончили… Далее — проект летательного аппарата Чанецкого, интереснейшая идея.