Приказ контрразведчика восторга у женщины не вызывает, однако спорить Сяо Вэй не решается.

– Сейчас я их позову, – сообщает она и, раскланявшись, идёт созывать своих подопечных.

Допрашиваем весь «цветник» скопом, рассадив красоток на диванчики. Сами с Николовым занимаем центральные места напротив – по его приказу нам приносят лёгкие плетёные стулья.

Жриц любви полтора десятка. Все такие же набелённые и раскрашенные, как их «мадам», с фигурками тоненькими, словно тростинки, роскошные длиннополые халаты отливают золотом. Как говорится, дорого и бохато…

Мне их белоснежные личики с красными щёчками и густо подведёнными бровями кажутся масками, а сами девушки будто на одно лицо. Да, симпатичное, где-то даже красивое, но неестественное и потому малопритягательное. Смыть бы с них штукатурку. Хотя… Неизвестно, какие крокодилы скрываются под ней на самом деле, так что ну его, хватит с меня ужасов в большой комнате.

Почти все девицы сносно балакают по-нашему: заведение специализируется на русских клиентах. Это облегчает допрос, можно обойтись без переводчиков. Правда, очень забавно, когда они путаются в словах, делают неправильные ударения или не могут выговорить какие-то гласные, но, думаю, начни я шпарить на китайском, девицы бы просто в лёжку легли от хохота.

Отвечают они под копирку. Пришли господа офицеры, выбрали себе спутниц на время, но, прежде чем разойтись по «нумерам», решили усладить свой слух музыкой. Ну и перед основным действом приняли дозы горячительного, нюхнули порошок или ширнулись морфием. Вроде всё шло как обычно: клиенты трогали девушек за интимные места, те довольно пищали, вино лилось рекой, наркота сыпалась на пол… А вот потом… Глаза русских загорелись красным огнём, они обезумели, забыли про девушек и накинулись друг на друга. Почему это произошло, никто даже представить себе не мог.

– Это какой-то кошмал! – щебечет совсем миниатюрная китаяночка с пышной причёской на голове и слегка вздёрнутым носиком.

Она представилась как Джу, что в переводе означает «хризантема». Настоящее это имя или «творческий» псевдоним, девушка не уточнила. Я довольно равнодушен к восточному типу красоты, но в Джу что-то есть, правда, пока не могу понять, что именно. На мой вкус она слишком уж субтильная: тронешь – переломится пополам. Ну и приятные выпуклости подкачали: можно сказать, что их нет. А кукольным личиком меня не проймёшь.

И тем не менее при взгляде на неё кровь в жилах если не вскипает, то становится горячей на несколько градусов. Ловлю себя на мысли, что не прочь покувыркаться с Хризантемочкой в кровати, и тут же одёргиваю себя: какого хрена, товарищ штабс-ротмистр, за стеной лежат разорванные в клочья русские офицеры, твои боевые товарищи, а ты тут слюной исходишь на сомнительные прелести китайской проститутки! Неужели всему виной то, что я уже несколько дней не видел Ли Юаньфэн, не касался её упругого тела, не целовал её шёлковые губы?

– Ротмистр, с вами всё в порядке? – удивлённо спрашивает Николов.

– Виноват.

Он качает головой, но больше ничего не говорит, а я начинаю анализировать нахлынувший на меня приступ желания. Амулет не реагирует, то есть вроде бы с Джу всё в порядке. Наверное, просто накачана по уши сексапилом, вот я так на неё и реагирую. Есть женщины, просто заряженные феромонами, мужики летят на них, как мотыльки на огонёк. Наверное, Джу из таких. Она меня не соблазняет, глазками не стреляет, бедро не показывает, говорит мало, но по делу, да и голос без тревожащей хрипотцы, скорее даже писклявенький.

Внешность как внешность, ничего, как я уже говорил, выдающегося, причём в прямом смысле слова. Лицо в белилах, шея тоже… Хотя стоп! Кажется мне это или нет, но иногда сквозь толстый слой «шпатлёвки» на тонкой шейке проступают большие красные пятна, иногда они охватывают её целиком.