Зибаки напали на водяной народ, когда старый Хранитель был при смерти. И в первую очередь они уничтожили род миррилов.

Это произошло не случайно. И вовсе не потому, что дом этого рода стоял ближе других к берегу. Зибаки специально хотели уничтожить род Оракула и тем самым помешать избранию нового Хранителя. Тогда Кристалл померкнет навсегда, и водяной народ будет завоеван.

Их замысел едва не увенчался успехом, ведь они истребили род миррилов и больше некому было совершать избрание. Дело в том, что даже в разгар решающего сражения, перед лицом смертельной опасности, соперничающие роды не могли договориться между собой и не соглашались доверить право выбора самому Хранителю, а тот умирал и был не в силах покинуть пещеру.

Зибаки не предусмотрели одного: Кристалл хотя и померк, все равно воплощал в себе мудрость столетий, поэтому Хранитель, наделенный хитроумием самого Орина, даже на смертном одре сохранял ясную голову.

И Хранитель придумал, какого Оракула признают все три рода. Он обратился к чужестранцам — порабощенным воинам, которые восстали против зибаков и теперь сражались бок о бок с водяным народом. С помощью Кристалла Хранитель выбрал Оракула. Им стал человек по имени Лит, далекий предок Джиллер и Роуэна.

— В самый разгар битвы Лит отправился на остров и избрал нового Хранителя, — сказала Джиллер. — И Кристалл вновь засиял ярким светом. Отец говорил мне, что в момент избрания нового Хранителя Кристалл исполняется наивысшей силы. Так и произошло. В мгновение ока ход битвы переменился. Зибаки были разбиты и бежали. Земля водяного народа была спасена, а наши предки освободились от рабства и начали новую, свободную жизнь.

— Все это было очень давно, — заметил Роуэн.

— Да, — кивнула Джиллер. — Но в тот день Лит принял удел Оракула, и эта обязанность до сих пор лежит на нашей семье.

— Это большая честь, — тихо сказал Силач Джон.

— Большая честь и в то же время страшное проклятие, — неохотно вымолвила Джиллер.

— Но почему? — не выдержал Роуэн. — Почему проклятие?

Джиллер изо всех сил вцепилась руками в дверную щеколду.

— Потому что Оракулу грозит страшная опасность, — прошептала она. — Смертельная. — Внезапно она обернулась и посмотрела Роуэну в глаза. — Роуэн, я готова на все, лишь бы тебя уберечь, но это от меня не зависит. Я должна тебя взять с собой. И если я погибну, ты займешь мое место. Собери все свое мужество. Будь готов к тому, что останешься один.

Она резко отвернулась и бросилась в дом.

Роуэн поспешил за ней. Он ничего не понимал и чуть не умирал от страха.

— Но почему? — выкрикнул он. — Скажи, почему нам грозит опасность? Из-за зибаков? Они знают, что Кристалл ослабел, и в это время нападут на побережье?

— Нет! — резко ответила Джиллер. Глаза ее сверкали.

Роуэн попятился назад. Никогда прежде его спокойная и бесстрашная мама не вела себя подобным образом.

— Джиллер, давай присядем. — Силач Джон подошел к ней поближе. — Поедим, и ты спокойно ответишь Роуэну на все его вопросы.

— У нас так мало времени, — нервно сжимая руки, проговорила Джиллер, но затем неожиданно уступила ему и понуро уселась за стол. — Ты прав, — мягко сказала она. — Я сама во всем виновата. Я столько лет в одиночку несла бремя тайны, что теперь, когда пробил час, мне просто трудно говорить. В свое время мой отец сказал мне то же самое.

— Дедушка избирал Хранителя?

Помедлив, Роуэн сел рядом с мамой. Дедушка умер, когда Роуэн был совсем маленьким, но он запомнил его широкую добродушную улыбку, голубые глаза и руки — сильные и загрубевшие от работы в поле.