— Можете разобрать адрес? — спросил он, вручая ей карточку.

— Да, — сказал она. — Дархэм-авеню, 251.

— Хорошо. Положите карточку в сумку и смотрите не потеряйте ее. Там наверняка у вас ее попросят. Я посылаю вас в учреждение, которое называется «Дочери и Сестры». Это приют для обиженных женщин. Довольно необычный. Судя по вашей истории, я бы сказал, что вы им подходите.

— Как долго они позволят мне оставаться там?

Он пожал плечами.

— Полагаю, в каждом отдельном случае это бывает по-разному.

«Так, значит, вот что я теперь, — подумала она. — Отдельный случай».

Казалось, он прочел ее мысли, потому что улыбнулся. Зубы, обнажившиеся в улыбке, нельзя было назвать красивыми, но улыбка казалась вполне честной и доброжелательной. Он ободряюще прикоснулся к ее руке. Это было мимолетное прикосновение, неуклюжее и довольно робкое.

— Если ваш муж так избивал вас, как вы рассказываете, миссис Мак-Клендон, вы выбрали лучшую долю, куда бы теперь ни попали.

— Да, — сказала она. — Я тоже так думаю. И если даже ничего путного не получится, всегда для меня остается пол в этом зале, правда?

На его лице отразилось изумление.

— О, я не думаю, что до этого дойдет.

— Может дойти. Кое у кого доходит. — Она кивнула на двух бездомных, спящих бок о бок на лавке, подстелив куртки. У одного из них на лицо была надвинута грязная оранжевая кепка, чтобы глаза не резал электрический свет.

Слоуик несколько секунд смотрел на них и снова взглянул на нее.

— До этого не дойдет, — повторил он еще более уверенным тоном. — Городские автобусы останавливаются прямо за главным входом. Повернете налево и сразу увидите. Тротуарный бортик окрашен в разные цвета соответственно различным автобусным маршрутам. Вам нужен автобус Оранжевой линии, так что встаньте на оранжевый участок тротуара. Поняли?

— Да.

— Это стоит доллар, и желательно заплатить водителю без сдачи. Вы можете вызвать его раздражение, если у вас не окажется мелочи.

— У меня достаточно мелочи.

— Хорошо. Выйдите на углу улиц Дирборн и Элк, потом пройдите два квартала вверх по Элк… а может, три, я точно не помню. Так или иначе, окажетесь на Дархэм-авеню. Здесь вам нужно свернуть налево и пройти четыре квартала, но кварталы там короткие. Увидите большой дом с белыми оконными рамами. Я бы сказал, что его надо заново покрасить, но они могли уже успеть это сделать. Запомнили?

— Да.

— И еще одно. Оставайтесь в зале ожидания, пока не станет светло. До тех пор никуда не выходите — даже к остановке городских автобусов.

— Я и не собиралась, — с облегчением сказала она.

4

Она проспала урывками лишь два или три часа в «Континенталь-экспрессе», который привез ее сюда, и поэтому неудивительно, что, выйдя из городского автобуса Оранжевой линии, она заблудилась. Позже Рози решила, что, наверное, она пошла по Элк-стрит не в ту сторону, но результат — почти три часа блужданий по незнакомому городу — был гораздо важнее причины. Она тащилась квартал за кварталом в поисках Дархэм-авеню и не нашла ее. Ноги болели. Поясницу ломило. Подкрадывалась головная боль. И не было рядом Питера Слоуика; те, кто обращал на нее хоть какое-то внимание, смотрели с недоверием, подозрением или явным презрением.

Вскоре после того как Рози сошла с автобуса, она проходила мимо грязного, подозрительно выглядевшего бара под названием «Пропусти Глоток».