-- Кстати ты не видел больше горбуна у себя под окнами?

 Винсент устало, отрицательно покачал головой.

 -- Даже если он здесь был, я не обратил внимания?

 -- А Анри не беспокоил тебя?

 -- У него полно своих проблем. Говорят, он хочет вырыть целый город под землей.

 -- И как ты к этому относишься?

 Выразительные, лучистые глаза Винсента озорно блеснули.

 -- Одно могу сказать точно, королем ему не быть, - предрек он и самодовольно усмехнулся, будто всегда готов приложить руку к свержению с трона болезненного и недалекого наследника.

 -- Шрамы так и не зарубцевались, - я с сожалением взглянул на горло Винсента. - Если бы я мог их излечить...

 -- Вряд ли. Она еще слишком сильна, - Винсент поднес руку к вороту, будто хотел застегнуть его, но передумал и безвольно опустил пальцы. - Не беспокойся, я уже привык к тому, что я меченый.

 Он привык. А я не мог привыкнуть к глубоким, на несколько миллиметров, полоскам с рваными краями, которые рассекали его идеально белую, нежную кожу. Казалось, что некая темная сила, с которой он заключил договор, взмахнула когтями и оставила на нем свою печать. А ведь это было нечестно, я тоже, очертя голову, пустился в изучение темных наук, как и он, но клеймо на себе носил один Винсент. Я же, как и при жизни оставался безупречным до первого взрыва ярости, до первого пробуждения злобы. Как только кому-то удавалось возбудить во мне злость, дракон вырывался наружу.

 -- Шорох, шелест, скрежетание...Мне до сих пор кажется, что кто-то скребется в окно, что шуршат в ночи чьи-то крылья, - Винсент попытался рассмеяться, чтобы прогнать от себя страх, но смех вышел горьким и слабым.

 -- Я победил его, Винсент, - мне вдруг безумно захотелось поделиться с ним своей радостью, мигом своего триумфа. - Ты даже представить себе не сможешь. Мне это тоже казалось невозможным, но я победил, я спас девушку, предназначенную для казни.

 Винсент недоверчиво сощурился. Из его груди вырвался то ли вздох, то ли тихий истеричный смешок.

 -- Эдвин, ты...Неужели ты решил подставить свою красивую бессмертную голову под топор из-за какой-то девчонки. Я понимаю, для меня не было зла в шутках со смертью, я мог десять раз взойти на эшафот и сбежать, моя жизнь ровным счетом ничего не стоила. А ты добился почти всего и теперь играешь с огнем.

 Опять наставления. Винсент стал напоминать мне озабоченного, очаровательного Флориана, который вместо того, чтобы заниматься делами государственной важности наказывает мне покрепче запирать ставни. У него ведь даже не хватило духу объяснить, что окно я должен закрывать не от хищных птиц, вражьих стрел, лазутчиков или какой другой напасти, а от Деборы. Полупрозрачной, сияющей Деборы, у которой за спиной трепетали крылья.

 -- Я не играю с огнем, Винсент, - строго пояснил я. - Я сам создаю пламя и князю надо молиться, чтобы однажды оно не обрушилось на его голову. Я и так слишком долго медлил.

 -- Ты считаешь, что став избавителем одной жертвы, ты разом перечеркнешь весь черный список князя. Будь уверен, он еще пополнится.

 -- Невозможно! Перстень остался у Розы и при первой же возможности я уничтожу его. Нет кольца - нет оков.

 -- У Розы? Она ведь сейчас в гостях у кузины. Я точно знаю, выспросил у надежных людей.

 Винсент не мог поверить в то, что впервые надежные информаторы его подвели.

 -- Я был уверен, - он сокрушенно покачал головой и непокорные каштановые кудри упали ему на лоб. За прошедшее время они стали чуть длиннее и при малейшем движении лезли в глаза, так что Винсенту постоянно приходилось заправлять их за уши.

 -- Никому нельзя верить, особенно мне, - я решил чуть подтрунить над Винсентом, но сказал чистую правду. Несчастен тот, кто доверится такому опасному созданию, как я.