Она замерла и тоже стала прислушиваться. И услышала то, что слышал он, – далекое мяуканье, долетевшее с легким ветерком.

Джереми и Кларисса, заметив их поведение, тоже прислушались.

– Это кошка. – И Кларисса натянула поводья. – Она, наверное, ловит мышей.

Ни Роуз, ни Дункан, ни Джереми ей не ответили; они внимательно вслушивались. Звук повторился – жалобное хныканье, закончившееся отчетливым всхлипыванием.

– Это ребенок. – Роуз оглядела соседний склон, потом посмотрела вниз на каменистый обрыв, на нагромождение валунов, угловато нависающих над ложем долины.

– О Боже! Дункан… вам не кажется…

Он уже решительно спешивался.

– Он, должно быть, в пещерах.

– Да, но в какой именно? – И, отбросив назад юбку своей амазонки, Роуз спрыгнула с седла на землю.

Дункан быстро протянул руку, чтобы она не упала.

– Это одному Богу известно.

Джереми нахмурился, глядя, как они привязывают своих лошадей к кустам.

– А нельзя просто пойти на звук?

– Здесь эхо. – И с мрачным видом Дункан направился к выступу утеса. – Вся поверхность этой скалы продырявлена пещерами. Они все соединяются – и каждый звук, который раздается в одной из них, отдается по всему лабиринту. Определить источник звука чертовски трудно.

– Вот как.

– Но… – Кларисса нахмурилась, глядя на Дункана, который стоял подбоченившись и смотрел вниз. – Разве мы не поедем обратно?

– Обратно? – Дункан взглянул на нее, явно растерявшись.

– Чтобы послать кого-нибудь на поиски ребенка, – бесхитростно пояснила Кларисса. – Можно отправить конюха по окрестным фермам с сообщением, что кто-то из детей заблудился в пещерах, и родители найдут их.

Роуз не сводила глаз с Дункана, готовая вмешаться, если понадобится. Она почувствовала, какова будет его реакция; к ее радости, он взял себя в руки. И объяснил голосом, лишенным каких-либо интонаций:

– К тому времени, когда мы вернемся и конюх пустится в дорогу, начнет темнеть. Несмотря на кажущуюся пустынность, здесь повсюду разбросаны дома и фермы арендаторов. Но в канун Ивановой ночи никого не будет дома – все уйдут на праздник.

– Совершенно верно, – сказала на это Кларисса. – И бал, который дает ваша матушка, – это самый главный праздник, вы никак не можете опоздать на него.

Роуз схватила Дункана за рукав, но он этого не заметил. Лошадь под Джереми неловко задвигалась.

– Хм, – сказал Джереми, обращаясь к Клариссе, – я полагаю, Стратайр хочет сказать, что это очень опасно – тянуть с поисками ребенка.

Кларисса воззрилась на него:

– Но ведь это всего лишь ребенок какого-то пастуха. Он, вероятно, просто подвернул ногу. Это пойдет ему на пользу: он получит хороший урок, если проведет здесь всю ночь и не сможет побывать на празднике в Иванову ночь. Я не понимаю, – закончила она, надменно вздернув носик, – как может джентльмен предположить, что из-за дурного поведения какого-то крестьянского ребенка я могу опоздать на бал.

После этих слов Джереми, Роуз и Дункан молчали целую минуту. Кларисса воинственно посмотрела; стало ясно, что она сказала это совершенно серьезно.

Дункан мрачно посмотрел на Джереми:

– Я буду весьма вам обязан, Пинквик, если вы проводите мисс Эдмонтон до дома.

Джереми нахмурился:

– Разве не лучше будет, если я останусь? Вдруг вам понадобится помощь?

Дункан посмотрел на Роуз, стоявшую рядом с ним.