|
Даже принцесса Анита и та отнеслась к нему без должного внимания. Она считает, что это космические корабли должны нести на себе космолётчиков, а не космолётчикам нужно таскать их на своих закорках. Но я так тебе скажу, Сорквик, мы ведь не какие-то там лодыри-космолётчики, а телепортисты-прыгуны и мы можем прыгнуть от одного края Стены, до другого играючи. И вот что я ещё обязан тебе сказать, Сорквик, раз уж ты позволяешь мне называть тебя своим другом. Твой сын Тефалд и твой брат очень умные, смелые, инициативные и ответственные люди. Они вынашивают великие планы, но ты повязал их своей опекой и этими вашими дворцовыми штучками, которые регламентируют каждый их шаг. Сними ты с них путы, дай им возможность самим принимать решения, позволь проявить инициативу без оглядки на тебя, разреши идти на риск и ты увидишь, какие корабли построят они, да, и другие твои правители, ведь я не единственный губернатор, который смотрит хоть чуть-чуть дальше своего носа.
Сорквик, весь подавшись вперед, внимательно слушал Борна и не перебивал его, пока он не закончил все свои излияния. Спокойно кивнув головой и пристально глядя губернатору провинции Мободи в глаза, он спросил: – Борн, ты считаешь, что я плохой император? – Э, нет, Сорквик, я на эту удочку не клюну. – С вежливой улыбкой ответил Борн – Вас, Роантидов, ругать, только себе дороже выйдет. Вы уже столько лет правите Галаном, что у вас выработалось какое-то совершенно особое свойство ума и в каждом, вашем вроде бы непродуманном на первый взгляд действии, скрыт опыт десятков и сотен поколений. Ведь не даром в народе про вас говорят, что вечными в этом мире бывают только звёзды и дом Роантидов. Ты не самый плохой капитан, под чьим началом мне приходилось служить и даже более того, из всех тех капитанов, кто имел право дрючить меня, ты самый лучший. Не знаю, как мои мободийцы, а вот те парни, которых я собрал в Мо со всего Галана, это тоже сразу подметили. Ты относишься к той редкой породе начальников, которые видят на корабле главное, его идеальное состояние и выучку команды, а не лезут тотчас искать ту неприметную щель, куда принято ссыпать всяческий мусор. Это качество не часто встречается среди больших начальников. К сожалению у меня такое ещё не выработалось. – Ничего, парень, ещё научишься выделять в людях главное. – С иронической улыбкой сказал Сорквик довольный ответом – Ну, а на счет Теффи и Айры ты, пожалуй, прав. Похоже, я действительно слишком закрутил им гайки, но не потому, что беспокоюсь за них, а только ради тех людей, что работают под их началом. Понимаешь, парень, вот мы улетели от твоих ребят, а моё сердце неспокойно. Как они там, не случится ли с ними какой беды, вернутся ли они домой? Борн Ринвал насмешливо фыркнул носом и ехидно поинтересовался у его величества: – Сорквик, а ты не думал о том же самом, когда подписывал свой знаменитый указ о правилах вождения судов на море? Там есть один премиленький пассаж, согласно которому это портовое начальство, а не капитан, определяет, можно ли судну выйти в море при свежем ветре. Со мной часто бывало так, что я ору на начальника порта, что в десяти милях от берега бушует шторм, а он мне в ответ – ничего не знаю, выметайся из гавани, в ней стоит штиль. Я пережил в своей жизни множество штормов и ураганов и мне не раз доводилось спасать в море и свой корабль, и команду, и тот груз, что мне доверили. Меня ведь, поверь, не зря прозвали в Мо Капитаном Бури, но я тебе так скажу, если ты хорошо подготовил людей и корабль, то ему не страшна ни одна буря, а опыт капитана он в том и заключается, чтобы не лезть на рожон и никогда не доказывать буре, что ты её сильнее. Со стихией нельзя спорить, Сорквик, её нужно уважать и обходить безопасной сторонкой. Корабли я построил знатные, большие и очень прочные. Они даже прочнее, чем корабли галактов. Команду я тоже вымуштровал так, что эти парни даже после недельной пьянки выполнят любой приказ с максимальной точностью, но они у меня народ не пьющий, ну, а то, что на наших кораблях не стоят ионно-вихревые двигатели, так их нет и на кораблях галактов такого класса. |
