- Храбрость? - удивился он.

Но Элен больше ничего не сказала. Они едва избежали столкновения с Летти и ее свекром. Убрали свои коньки на скамью. И почти выбрали дерево, но оно уже было занято Фанни Грейнджер и Джеком Сперлингом. Наконец они нашли другое, с прекрасным широким стволом, к которому Элен могла прислониться. Она обняла его и подняла к нему лицо.

- Ты совершенно безрассудна, - сказал он жене.

- Ты рад? - прошептала Элен, ее губы слегка касались его. - Скажи мне, что ты рад.

- Я рад.

- Эдгар, - сказала она, - он простил меня.

- Да, любимая, я знаю.

- Я позволила себе любить и быть любимой в эти рождественские дни, - сказал она, - и это никому не принесло несчастья.

- Нет, - сказал он, и она могла видеть блеск его зубов в темноте, поскольку он улыбнулся. - Если конечно, завтра никто не сляжет с простудой.

- Какая страшная угроза, - сказала она. - Только этого от тебя и следовало ожидать.

Он поцеловал ее, крепко и страстно. А потом нежнее и продолжительнее, его язык проник в ее рот, вызывая такой жар, который мог бы побороться с холодом ночи.

- Ты принесла счастье многим людям, - сказал он, в конце концов. - Ты искренне любима. Особенно мной. Я не хочу обременять тебя этим, Элен, и ты никогда не должна волноваться, что твои чувства менее глубоки, чем мои. Но я люблю тебя даже больше, как мне кажется, чем, вообще можно любить женщину. Я не сожалею о том, что случилось, о том, что я женился на тебе. Мне все равно, если ты заставишь меня волноваться из-за твоих «забавных капризов», хотя и надеюсь, что они всегда будут такие же забавные, как этот. Для меня только важно, что ты моя, что я тот человек, которому выпала честь быть твоим мужем до тех пор, пока мы живы. Вот. Я не скажу этого снова, не беспокойся.

- Черт бы тебя побрал, Эдгар, - сказала она. - Если ты будешь отмалчиваться на эту тему хотя бы в течении одной недели, мои капризы будут самыми безрадостными, которые ты когда-либо мог себе вообразить.

Они снова нежно поцеловались.

- Эдгар. - Она держала свои глаза закрытыми, когда поцелуй закончился. - Я лгала тебе.

Он вздохнул и на мгновение прислонился своим лбом к её.

- Я думал, мы пришли сюда, чтобы греховно целоваться...

- Не считая Кристиана, - продолжила Элен, - я никогда ни с кем не была, кроме тебя.

- Что? - Его голос звучал озадачено. Она не открывала глаза, и не видела выражение его лица.

- Но я не могла сказать тебе это. Ты подумал бы, что являешься кем-то особенным для меня. Ты считал бы меня уязвимой.

- Элен, - произнес он мягко.

- Ты был... - Продолжила женщина. - Ты... Я... Проклятие, Эдгар, - произнесла она раздраженно, - я думала, что это мужчины должны затрудняться, когда говорят это.

- Говорят что? - Она увидела, когда осмелилась, прищурившись посмотреть на мужа, что он снова улыбался, практически усмехался. Он прекрасно знал, что она не могла сказать, и это делало его самоуверенным.

- Я-люблю-тебя. - Проговорила она быстро, закрыв глаза. Вот. В конце концов, это было не так уж трудно сказать. И вдруг она услышала громкое, неуклюжее рыдание, и с ужасом поняла, что оно исходило от нее.

- Я люблю тебя, - прорыдала она, когда его руки обхватили ее железным кольцом, и она столкнулась с его массивным телом. - Я люблю тебя. Черт бы тебя побрал, Эдгар. Я люблю тебя.

- Да, любимая, - успокаивал он ее. - Да.

- Я люблю тебя.

- Да, любимая.

- Какая утомительная беседа.

- Да, любимая.

Потом она захихикала и фыркнула в его плечо, и он тихо рассмеялся в ответ, но достаточно, чтобы трястись пока держал ее.

- Но я действительно люблю, - обвинила она его.

- Я знаю.