Сколько прошло времени? Ушло ли смертельно опасное сообщение дальше, пока я беспомощно лежал? Двумя неуверенными шагами я добрался до телетайпа. Лента, кольцами свисающая на павшего Уильямса, все еще была на месте.

Кто бы ни выстрелил, чуть не задев мне щеку, он стрелял по другой причине, нежели это сообщение. Очевидно, поскольку кто мог знать о его важности? Сбивающая с толку загадка, о которой мне некогда было размышлять.

Оторвав ленту, я запихал ее в карман. Потом, щелкнув переключателем телетайпа, послал ответное сообщение так быстро, как позволяли мои дрожащие руки:

ФИТЦДЖЕРАЛЬД НАИВЫСШАЯ СРОЧНОСТЬ ВСТРЕТИМСЯ НА ПОСТУ № 27 Я ВЫХОЖУ ИЗ ШТАБ-КВАРТИРЫ НИЧЕГО НЕ ПРЕДПРИНИМАЙ ПОКА Я НЕ ПРИБУДУ ЭТО СРОЧНО

ПОДПИСЬ: ДЖ. ОУЭН

Пока я искал взглядом вертолет, Дэвидсон смотрел на меня круглыми глазами. Когда же повернулся к двери, он вытянул руку. Я заставил себя остановиться и подумать.

— Ну? — спросил я.

Он не ответил. Только посмотрел на тело Уильямса, лежащее на полу.

— Нет, — сказал я. — Я не убивал его. Но, возможно, мне бы пришлось это сделать, если бы оказалось, что это единственный способ его остановить. На озере что-то стряслось. — Я замялся. — Ты тоже был там, Дэйв. Ты знаешь, что я хочу сказать?

Я был не совсем уверен, что пытался узнать. Я просто ждал его ответа.

— ТЫ ТУТ ГЛАВНЫЙ, — все, что сказал он. — Не мутация сделала... это. А пуля. Надо узнать, кто застрелил его, Джим.

— Но я и понятия не имею. Я вырубился. Что-то...

Сознание закружилось, затем я снова пришел в себя, озаренный внезапной идеей. Я приложил ладонь ко лбу, смутно пытаясь вспомнить, что произошло.

— Может быть, нечто, похожее на мутацию, приняло в этом какое-то участие, — заключил я. — А, может, мы не одни, кто этого хочет, — чтобы озеро не трогали. Интересно, — могло ли что-то из Кольца специально вырубить меня, чтобы я не видел, что убило Уильямса.

Но не было времени раздумывать даже об этом.

— Дело в том, Дэйв, — нетерпеливо продолжал я, — что смерть одного человека сейчас мало что значит. Кольцо...

Я замолчал потому, что не мог говорить дальше. Да мне и не пришлось.

— Что ты хочешь от меня? — спросил Дэвидсон.

Так-то лучше. Я знал, что могу рассчитывать на него, и, возможно, очень скоро мне понадобится помощь.

— Следи тут за всем, — сказал я. — Мне надо встретиться с Фитцджеральдом. И слушай, Дэйв, это очень важно. Задерживай все, что приходит от него. Все! Запомнил?

— Так точно, — ответил он.

Когда я уходил, в его глазах все еще стояли вопросы. Но никто из нас не мог на них ответить... пока.

Подо мной мелькали все признаки разрухи, последствия Трехчасовой Войны, — рухнувшие здания, опустевшие поля, поваленный лес. Вдалеке я видел слабый блеск воды за бурлящим краем Кольца.

Я был в пути достаточно долго, чтобы привести сознание в порядок, — но так и не достиг этого. Видимо, чтобы открыть закрытые двери в моем мозгу, потребуется не только время.

Сегодня я был в Кольце, что-то увидел там или узнал, — и, что бы я там ни узнал, это оказалось таким важным и ужасным, что воспоминания просто стерлись как из моей головы, так и из головы Дэвидсона, до тех пор, пока не настанет время действовать.

Я не знал, когда это случится, или что я сделаю. Но был совершенно уверен, что, когда придет время принимать решение, я не стану колебаться. Вместе с ужасом и тьмой, в моем сознании было еще и одно прочное знание, на котором основывались все мои действия: я могу доверять своим инстинктам.

Вертолет Фитцджеральда уже ждал.