Лозадо считал, что талант Плаксы пропадает зря. Его способности и знания должны были бы принадлежать человеку, который смог бы ими воспользоваться, кому-нибудь с хорошей хваткой, стилем и амбициями.

Если бы Лозадо занимался другим делом, он мог бы с помощью Плаксы украсть огромные деньги, почти не рискуя попасться. Но где кайф? Он предпочитал свое занятие, требующее личного участия. От Плаксы он требовал только информацию о своих клиентах и потенциальных жертвах.

Он так и сказал Плаксе, что пришел за информацией.

Плакса поправил сползающие очки:

– Ты говоришь это каждый раз, Лозадо. А потом человек, про которого я для тебя узнаю, оказывается убитым.

Лозадо уперся в него ледяным взглядом:

– Что с тобой сегодня такое, Плакса?

– Ничего. – Он отодрал прилипшую к локтю крошку.

– Ты мне не слишком рад, Плакса. Разве я мало заплатил тебе в последний раз?

– Верно, но… – Он шмыгнул носом. – На деньги я не жалуюсь.

– Тогда в чем дело?

– Не хочу попасть в беду. Я имею в виду с законом. О тебе в последнее время много писали, ты не заметил?

– Но ведь все обошлось. Все отлично.

– Да, но полиция сжимает кольцо. Этот Треджилл давно затаил на тебя зло.

– Это меньше всего меня волнует. Но Плакса все не успокаивался:

– Он мне кажется целеустремленным. А если им удастся выяснить, что я на тебя работаю?

– Каким это образом?

– Не знаю.

Лозадо помнил этот ноющий тон еще по начальной школе. Это раздражало его тогда, раздражало и теперь, только гораздо сильнее. Он спешил. Дурацкий разговор отнимал у него драгоценное время.

– Я что хочу сказать, – продолжил Плакса, – я не хочу стать соучастником. Я тут смотрел передачу, там одного парня обвинили в соучастии. Так он схлопотал почти столько же, сколько и сам убийца. Я не хочу так же влипнуть.

– Боишься?

– Да, черт побери, боюсь. Как ты думаешь, сколько такой парень, как я, протянет в тюрьме?

Лозадо оглядел его с ног до головы. Улыбнулся:

– Понимаю, что ты имеешь в виду. Значит, тебе надо быть вдвойне осторожным, чтобы тебя не поймали, верно?

Плакса, как всегда, подергался, поправил очки, шмыгнул носом, почесался. Он избегал встречаться взглядом с Лозадо. Лозадо это не понравилось.

– Сядь, Плакса. Я спешу. Давай приступай. Плакса вроде бы собрался отказаться, но потом неохотно сел в крутящееся кресло перед мигающими экранами.

– Ренни Ньютон, – сказал ему Лозадо. – Доктор Ренни Ньютон.

Плакса застонал:

– Я боялся, что именно это услышу. Я видел, как у нее брали интервью по поводу полицейского. Что ты хочешь узнать?

– Все.

Плакса начал работать. Он почти прижимался носом к экрану. Пальцы бегали по клавишам с впечатляющей скоростью. Но Лозадо нельзя было обмануть. Он видел, что Плакса валяет дурака.

Наконец он откинулся назад и сказал:

– Везде пусто. Дело в том, Лозадо, что на нее ничего нет.

Лозадо сунул руку в карман и достал оттуда маленькую стеклянную бутылочку с металлической пробкой. Он медленно отвинтил крышку и наклонил бутылочку над головой Плаксы.

Скорпион упал прямо ему на грудь. Плакса взвизгнул и рефлекторно попытался откатиться в кресле, но сзади стоял Лозадо. Он положил ладонь на лоб Плаксы, оттянул его голову назад и так держал, пока скорпион медленно поднимался по груди к лицу.