Йен сузил глаза, живо представляя себе тот день.

– Я беззлобно подтрунивал над ним, – удивленно пробормотал он, – и все это время он вынашивал план, как бы покруче отомстить мне? Он был даже членом банды Пола Хэтуэя. – Вздохнув, он покачал головой. – Ну, теперь все кончено.

– Да, слава Богу, кончено, – прерывисто дыша, произнесла Талия.

Йен, будто извиняясь, посмотрел на нее.

– Ведь так? – нежно спросил он. – Тебе нехорошо? Ты такая бледная.

Талия отдала ему фонарь и схватилась за живот. Внезапная острая боль пронзила ее изнутри.

– Да, Йен, мне нехорошо, – произнесла она слабым голосом. – О, Господи, кажется, от этих потрясений и страхов у меня сейчас начнутся роды!

Йен побледнел.

– Но, Талия, у тебя впереди еще целый месяц, – с тревогой сказал он.

– Я так не думаю, милый, – сказала Талия, с трудом дыша, так как начался новый приступ боли. – Лучше помоги мне добраться до кровати и пошли кого-нибудь за доктором.

Йен заботливо обнял Талию и медленно повел ее в дом.

– Спокойней, дорогая, – ободрял он жену. – Так… иди… спокойно…

– Йен, мне вдруг сделалось так страшно, – заплакала Талия. – А что, если это слишком рано для нашего ребенка? Йен, если это слишком рано?

– Черт подери этого Пола Хэтуэя, – хмуро произнес Йен. – В конце концов он действительно может отомстить. Если что-нибудь случится с ребенком….

Талия тихо вскрикнула, когда боль снова охватила ее.

Сквозь задернутое кружевными занавесками окно струился солнечный свет. В это время Талия обычно просыпалась и планировала свой день. Но сегодняшний день не был обычным. Уже несколько часов она мучилась в родовых схватках. От боли, пронзающей ее тело, ночь, казалось, длится вечно.

По одну сторону кровати стоял доктор Рейли, по другую – Эва, а в ногах – Йен. Когда доктор, наконец, нащупал внутри родового канала ребенка, он жестом приказал Йену отойти.

– Тужься, Талия, – сказал Рейли, обхватив руками голову ребенка. – Ну, еще один разок напрягись, и ребенок появится.

Слабая, измученная адской болью и потерявшая терпение, Талия закусила нижнюю губу, когда начался новый приступ. Она напряглась изо всех сил и не поверила, когда, наконец, раздался радостный крик Йена, а потом и первый крик их малыша.

– Мой малыш, – сказала она, облизывая пересохшие губы и протянула к доктору руки.

– Пожалуйста, дайте мне посмотреть на ребенка.

Доктор Рейли обмыл младенца и завернул его в мягкое одеяльце, потом отдал в руки Талии.

– Это была долгая ночь. Думаю, мне необходима чашечка кофе, – сказал он и устало вытер пот со лба.

Рейли вышел из комнаты, а Йен с Эвой, улыбаясь, склонились над Талией.

– Любимый, ты видишь, – сказала Талия, отворачивая уголок одеяла, – я подарила тебе сына.

Слезы полились из глаз Йена, он опустился на колени рядом с кроватью. Его большая ладонь коснулась нежной щечки сына.

– Наш сын, – удивленно произнес он и, засмеявшись, радостно сверкнул глазами. – Думаю, мы все же должны поблагодарить Пола Хэтуэя.

– За что, Йен? – спросила Талия. Чувство удовлетворения и радости все больше разрасталось в ней.

– За то, что у благодаря ему мы порадуемся появлению нашего сына на месяц раньше, чем ожидали, – усмехаясь, радостно сказал Йен. – Разве тебе не кажется сейчас, что это просто поворот судьбы?

– Да, – сказала Талия, улыбаясь, Йену.