– Кто бы это мог быть? – тихо спросила дама позади Бет.

– Бог знает, – раздраженно ответил ее муж, которому не нравилось в Норвегии все и который пребывал в отвратительном настроении с того самого момента, как сошел на берег.

– Черт бы его побрал! Проклятый иностранец! Все они нахалы, никого и ничего не уважают, видишь ли! И меньше всего расписание…

Незнакомец прошел мимо окна Бет, взгляд его был устремлен вперед, следом за ним поспешал носильщик с чемоданом. Через вентилятор в окне проник аромат дорогой сигары; она нагнулась ближе к стеклу, чтобы видеть, куда он направляется.

Незнакомец не спешил занять первое же свободное место в вагоне, которое можно было разглядеть через стекло. Так бы сделал кто угодно, только не он. Не этот гордец, напоминавший недоброго красавца-язычника. Вместо этого он прошел чуть ли не до самого паровоза, там остановился, заплатил носильщику. Раздался свисток, проводник махнул флажком. Выбрасывая клубы дыма, паровоз зашипел, поезд тронулся.

Бет наблюдала в окно, как Кристиания осталась позади, началась сельская местность, мелькали фермы, но мысль о незнакомце в другом конце поезда не покидала ее. Было ясно, что это могущественный и властный человек, знающий себе цену. С ним никто не осмелится шутить. Такой может испортить жизнь кому угодно. Вот уже дважды он встретился на ее пути. Бет стало не по себе, снова появилась безотчетная тревога, пережитая ею в отеле «Брэнд». Теперь она поняла, что это чувство, в сущности, не покидало ее все это время.

Колин пристально наблюдал за выражением ее лица и уловил, что она думает о чем-то своем, не связанном с тем, что видит из окна. Ее красиво очерченные тонкие брови сдвинулись, придав лицу хмурое выражение, словно ее одолевали тяжелые предчувствия, даже страх. Снова сердце защемило от жалости к ней и он снова подумал, что ей не следует ехать одной в Тордендаль.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Железнодорожный путь до конечной станции Эйдсволл пролегал по холмистой местности, изобилующей лесами, фермами и цветущими лугами. Амбары были окрашены исключительно в темно-красный цвет, но дома выглядели более живописно и отличались разнообразием оттенков ярко-желтого, темной охры, красновато-коричневого и синего; окна сверкали отраженными солнечными лучами. В какое-то мгновение, к радости пассажиров, из-за сосен выскочил огромный олень с ветвистыми рогами, но тут же скрылся в чаще. Почти повсеместно шел сенокос, целые семейства трудились, складывая сено в копны, еще не убранные полоски скошенной травы казались лентами, опоясывающими поля. Поезд делал частые остановки на маленьких станциях, где дети предлагали корзиночки с местной клубникой. Бет и Колин, как и многие другие туристы, выходили на каждой остановке, чтобы немного размяться и поболтать.

Невольно Бет поймала себя на том, что ищет глазами незнакомца. Однажды ей удалось его заметить – он стоял один в дальнем углу платформы, широко расставив ноги и оглядывая пути. Он не обращал никакого внимания на тех, кто проходил мимо, и, казалось, был погружен в свои мысли. В следующий раз, когда они с Колином прогуливались по платформе и проходили мимо одного из открытых окон вагона, оттуда вдруг спустился развернутый лист газеты. Бет подняла глаза и снова встретила серо-голубой пронизывающий взгляд незнакомца, как накануне на площади.