Дмитрий не обманывался, это не из-за затрещины. Эта боль – ничто в сравнении с тем, что у нее творилось в душе. Если посмотреть правде в глаза, то, не будь с ним Ларисы, еще неизвестно, как бы сам он себя повел. Однако ответственность за кого-то заставила его полностью собраться и держать себя в руках. Он даже был благодарен судьбе, что она сейчас с ним.
Отложив вырванное оружие в сторону, он присел рядом с девушкой, приподнял и, прижав к груди, начал гладить по голове и спине, тихо так приговаривая в самое ухо, словно сердобольная бабушка:
– Поплачь, поплачь, маленькая. Все понимаю, плохо тебе, поплачь – глядишь, и полегчает.
– Дим… Ди-ма… Я… Я… Я ведь… И вправ-ду… Ну… Ду-ма-ла… Выс-трелю, – часто прерываясь рыданиями, заговорила она.
– Я знаю, Ларчик. Но это не ты. Ты просто маленькая испуганная девочка.
– Ска… Ска-жешь, то-же, ма-лень-ка-я.
– Ну конечно маленькая. Вот родишь, станешь мамкой – тогда и повзрослеешь, когда заботиться о ребенке начнешь.
– Се-мен не хо-чет, го-во-рит, мо-ло-дые еще, а мне уже двадцать пять.
– Ну не сорок же. Так что ничего страшного.
– Дим, а Дим.
– Да, Ларчик.
– Ты прости меня… – Ага, вроде отпускает, успокаивается. Ну и слава богу.
– Не за что мне тебя прощать. Все нормально, Ларчик. Ты только пойми: в том, что случилось, ничьей вины нет. Эдак ведь весь свет можно обвинить, и кругом все будут неправы. Я не хотел ехать на эту рыбалку и даже предложил Семену поехать ко мне на озеро, но ему захотелось в лесу. Тебя я тоже не сажал ко мне в машину, сама села. Когда это случилось, я сидел за рулем. Но кто мог предположить, что так все случится?
– И что будем дальше делать?
– Давай здесь посидим пару-тройку деньков. Может, появится снова этот чертов портал.
– Ага.
– Ладно, ты посиди, а мне нужно за водой сходить. Ты права, мало ли какие там палочки водятся.
– Ты это… Ты на мои заскоки не обращай внимания, не надо никуда ходить. А воду можно и прокипятить. Без тебя страшно будет.
– Ладно.
Он поднялся и опять направился управляться с машиной. Лариса тоже поднялась, утерлась и пошла в сторону от стоянки. Отпустило. Это хорошо. Не хватало еще разборок.
– Лариса, ты куда?
– Мне нужно.
– Карабин возьми с собой. Чего смотришь? Постарайся, чтобы оружие всегда при тебе было.
– А не боишься? – улыбнулась она. То еще зрелище, когда на зареванном лице появляется лукавая улыбочка. Ну как есть девчонка.
– Боюсь. За тебя. Так что бери и носи всюду с собой.
– Хорошо. Дим, ты ничего не делай, сейчас приду и организую завтрак.
– Слово пионера, ни к чему не притронусь.
– Ты пионером-то был?
– Не успел.
– То-то же. Я скоро.
Подхватив карабин, она легко порысила за кусты. Дмитрий только и успел крикнуть вослед, чтобы слишком далеко не отходила. Подумаешь, нужду справить. Великое дело. А что делать, если она окажется слишком далеко? Лучше уж так. С одной стороны, спокойнее, с другой – чего он там не видел. Хм. А вот не видел. Девушка очень красивая и ладная. Оно вроде и ничего не выпирает, и особо бросающейся в глаза стати нет, но вот взглянешь – и невольно остановишь на ней свой взгляд. Про таких обычно говорят: вся такая гладкая. Стоп. Куда это тебя понесло? Остынь, дебил, для тебя она не женщина, а жена твоего друга.
Много ли нужно времени, чтобы залить воду? Надо бы завести, опробовать, вдруг течь какая образуется. |