– Увы. Конкретики нет.

Генерал сокрушенно вздохнул. Тяжело поднявшись на ноги и обойдя вокруг стола, он остановился у окна спиной к подчиненным. Робкие холодные лучики солнца осветили его покатый лоб.

– Эх, парни, парни. – Только глядя сзади на слегка осунувшиеся плечи Петра Николаевича, можно было судить, насколько сильно он сдал за последнее время. Как физически, так и эмоционально. Но подчиненные знали, что генерал никогда в жизни не покажет своей слабины. Даже в кругу близких ему соратников. – Что вам сказать?.. Вы и сами все знаете… Сроки поджимают. Если что, шапки с нас со всех посшибают. Дружно… Ученого учить – только портить, как известно, но я все же рискну. – Орлов обернулся. – Сейчас все дела на второй план, и вплотную занимайтесь группировкой этого Блеклого. Работайте в два раза интенсивнее. В три! В четыре, если понадобится! Но достать его нужно непременно! От меня помощь какая-то нужна?

– Пока нет, – улыбнулся Лев.

– А чего тогда сидим? – нахмурился Орлов. – Или установка не ясна? Работать интенсивнее! И это… Гуров! – окликнул он полковника уже на выходе из кабинета. – Докладывать мне по обстановке дважды в день. Утром и вечером. А если какие-то подвижки, то даже внеурочно.

– Вас понял.

Гуров намеренно задержался на пороге, видя, что генерал собирается спросить еще что-то, но выжидает. Алябьев и Поликарпов уже вышли, и он мягко прикрыл за ними дверь. Орлов отлепился от окна, вплотную приблизился к нему и, понизив голос до шепота, спросил:

– А что наш человечек, Лева?

– Трудится.

– Ты видишься с ним?

– Регулярно, товарищ генерал. Как любит выражаться капитан Алябьев, «ситуация под контролем».

Орлов хотел что-то ответить на это, но передумал и лишь сокрушенно покачал головой.

– Его арестовали?

– Нет. Еще нет… Но это вопрос времени. Вы уж извините, Даниил… как вас по батюшке?

– Просто Даниил. Не нужно никаких отчеств.

– Лады. Так вот… Вы уж извините, Даниил, но ваш брат – фигура чересчур заметная. Не найти его будет крайне сложно. К тому же следствие располагает информацией, где он толкает свой товар. В Раменском переулке уже засада. Малюта, правда, там еще не появлялся, но… Во-первых, он непременно там нарисуется, а во‑вторых, если операм надоест ждать, они сообразят поспрошать народ о неполноценном «бегунке»…

– Не называй его так! – Глаза Даниила недобро блеснули.

Мимо припаркованного у обочины бордового «Опеля», в салоне которого расположились двое мужчин, промчался одинокий автомобиль, выхватив из темноты конусами фар обшарпанный фасад здания. Человек в стального оттенка пальто машинально прикрыл ладонью огонек тлеющей сигареты. Сработал годами выработанный рефлекс.

– Извините, я не хотел никого обидеть. Просто пришлось к слову… – сказал человек, одетый в пальто стального цвета и сидевший рядом с Даниилом. – Короче, решать вам. Я лишь пытаюсь обрисовать ситуацию. А она выглядит следующим образом. Ни имени, ни фамилии вашего брата никто не знает, только кличку. Домашний адрес также нигде и никем не засвечен. Но очень многие знают места, в которых он бывает. Бары, стрип-клубы, сауна на Астраханском шоссе… Ну, и так далее… Вы ведь все эти места и сами знаете. И другие знают. Так что если его не заметут на точке, то в одном из вышеперечисленных мест – точно.