На тротуаре, беседуя с Романом Беленом, стоял Билл Джастин.

Белен, крупный ранчевладелец, всегда казался мне слишком грубым и непомерно властным человеком. Поэтому я никогда не работал на него, разве что во временной артели, клеймившей скот. Белен и сам неплохой ковбой, хорошо кормил своих людей и платил им по высшему разряду. Но я не мог ужиться с такими колючими людьми.

Смерив меня тяжелым взглядом, Белен сказал:

— Вот уж не знал, что ты дамский угодник, Пайк. Кто она?

Я рассказал ему, рассказал безо всякой охоты.

— Она хочет поехать к брату.

Лишь при этих словах я наконец вспомнил, что Белен — один из тех, кто распространял сплетни про Фарлея. Он разве что впрямую не обвинял его в скотокрадстве.

— Не смей везти ее туда! — закричал он.

Я весь так и вспыхнул… Он что, приказывает мне?

— Я обещал ей отвезти ее, и отвезу, — ответил я.

Глаза Белена вспыхнули злобой.

— Пайк, я, кажется, тебе сказал…

— Слышал, слышал, — перебил я. — Но лучше не лезь не в свое дело!

Несколько мгновений мне казалось, что он вот-вот ударит меня, но он лишь пожал плечами:

— Вези ее и будь проклят.

Поворачиваясь, чтобы уйти, я услышал, как он сказал:

— На твоем месте, Джастин, я бы его уволил.

— Пока я найду другого, все пойдем прахом, — отозвался тот. — А кроме того, Пайк славный парень.

— Может быть… Просто странно — почему он так настойчиво искал работу? И он, наверное, дружок этого Фарлея, раз берет с собой девушку.

Продолжения их разговора я не слышал, да и не хотел слышать. Больше всего я боялся, что не выдержу, вернусь и врежу Роману Белену. А тогда мне бы здорово досталось. Ростом и шириной плеч Белен не уступал Батчу Хогану, но был куда проворнее его. Примерно год назад он отдубасил Хогана, причем крепко отдубасил.

И тут я подумал, что нужно все-таки позаниматься с Эдди Холтом. Если он покажет мне, как правильно боксировать, мне это пригодится. Причем все шло к тому, что очень скоро пригодится.

Выезжая из города, я вовсе не думал о ехавшей рядом девушке. Меня тревожили слова, сказанные Беленом о Фарлее. Ведь Белен злопамятен. Уж если он вбил что-нибудь в свою башку, разубедить его невозможно.

Энн Фарлей глубоко вздохнула.

— О, какой воздух! — воскликнула она. — Неудивительно, что Фило так любит эту изумительную страну.

— Да, мэм, прекрасный воздух, — отозвался я.

Однако мне было не до воздуха и не до красот природы, я думал о Романе Белене.

— Так, значит, прямиком из Ирландии?

— Да, из Ирландии.

— Видать, вам очень захотелось повидаться с ним.

— Он же мой брат, — ответила девушка. А секунду спустя добавила: — Хотя он мне почти как отец…

— У вас что, нет других родственников?

— Есть еще Роберт, старший, но он не в счет. Его еще мальчиком сбросила лошадь, и с тех пор он навсегда остался калекой.

Мы скакали, преодолевая милю за милей. Энн хорошо держалась в седле, и я не удивлялся этому. Ведь среди ирландцев много отличных наездников. Тот же Фило, к примеру, великолепно умел справляться с лошадьми. Он был ласков даже с самыми злонравными из них.

А его сестра выглядела настоящей леди. В ней было что-то такое… Словом, то и дело на нее хотелось взглянуть.

— А вы не очень осторожны, — заметил я. — Вы так откровенны с совершенно незнакомым человеком…

Она одарила меня мимолетной улыбкой.