— Отлично. Мы не хотим, чтобы кто-нибудь знал о нашем прибытии.

— Что происходит? — спросил Пит.

— Ребята, надвигается редкостная дрянь, — ответил Симон. — Я не хочу ничего объяснять вам прямо сейчас. Нам нужен джип, чтобы добраться до главного дома.

— Нет проблем, — кивнул Пит. — Я довезу вас. Старина Джулио присмотрит здесь за порядком.

— Поведем мы сами, — отрезал я.

— Как скажешь, сынок. Ключ в зажигании, пульт управления заградительными барьерами на переднем стекле. Надеюсь, вы знаете, как им пользоваться.

— У вас есть лишний парализатор? — спросил я. — И «клаус-гевиттер» или какой-нибудь другой бластер?

— Гм, стрельба! — многозначительно потянул Пит. — Что, собираетесь захватить дом?

— Есть запасной «Иванов», — деловито сообщил Джулио. — И «Харвей НА-3», если понадобится серьезная артиллерия. Сейчас принесу.

— Отлично. — Я повернулся к Питу. — Запомни: главное, чтобы никто в большом доме или в штабе охранки не узнал, что мы с Симоном едем на джипе. Если возникнут вопросы, скажешь: это Джулио осматривает территорию. Или еще что-нибудь соври.

— Понял. — Лицо стражника было мрачно. — Можете на нас рассчитывать.

Симон хлопнул солдата по плечу.

— О награде поговорим позже. Если все удастся, у вас челюсть отвиснет от неожиданности.

Вернулся Джулио и протянул мне оружие.

— Будьте осторожны. И следите на переправе за Медянкой; может неожиданно выйти из берегов. Надвигается жуткий шторм.

— Ничего удивительного, — хмуро пробормотал Симон.

Охранники снова ушли к себе в оснащенный кондиционерами форпост. Я залез на водительское сиденье и повернул ключ. Через мгновение ворота на Небесное ранчо открылись, и мы въехали внутрь.

Часы показывали 15:05. Совет директоров начнется через двадцать пять минут, и примерно столько же нам понадобится, чтобы подкатить к дому по разбитой дороге.

Восемь членов совета директоров «Оплота» собрались в гостиной главного дома и ожидали приезда девятого и его особого гостя. В комнате царила атмосфера внешнего приличия и взаимной вежливости. Никто и словом не упоминал о грядущем бедствии, никто также не выражал нетерпеливого ожидания. Все знали, что неизбежно должно произойти. Погода вновь оказалась единственной темой для разговора.

В нашей гостиной светлые дубовые балки, полированный деревянный паркет и уютная мебель, выполненная по мотивам быта юго-западных индейцев. Огромный холодный камин заставлен изнутри горшками с папоротниками и цветущими орхидеями. За широкими стеклянными дверями, закрытыми из-за свирепой жары, построена широкая терраса, с которой открывается восхитительная панорама.

Ранчо стоит на холме посреди покрытого редкими деревьями плато, и почти со всех сторон дом окружен горами. Белоснежные пики южных гор составляли невероятный контраст с громадами черных облаков. Молния уже сверкала между скалами, и то и дело доносились приглушенные разряды грома, проникая даже через стены со звукоизоляцией.

За отсутствием Симона Ева Айсберг взяла на себя роль хозяйки. Она надела широкое нежно-розовое платье с капюшоном, и ее лицо халука было честно открыто. Она разливала по хрустальным бокалам сангрию и не спускала глаз с пожилой тетушки, Эммы Брэдбери, которая, похоже, осталась единственным человеком, не понимающим всей гнусности происходящего.

Заред Айсберг, вице-президент и главный управляющий делами, стоит около дверей в патио рядом со своими ближайшими сторонниками — Леонидом Данном, главным технологом, и Джанлиборио Ривелло, начальником управления маркетинга.