Джо Бетанкур пожелал нам удачи и убрал туннель для стыковки. «Чиспа» вернулась в космос; ее идентификационный номер и код транспондера отключили, чтобы судно нельзя было узнать. Благодаря диссимилятору корабль станет невидимым на все время пребывания на орбите и даже при движении на малой скорости. Я знал, что новые корабли совместного производства «Бодаскона» и халуков оснащены детекторами диссимиляции, но сами по себе халуки пока не умели пользоваться этим суперсовременным оборудованием. Они не раз упускали Мимо на «Пломасо», и я был точно уверен, что Джо сумеет спрятать «Чиспу», пока мы проводим первую часть операции.

Когда «Галафарма» узнает о вторжении и прилетит разбираться, нас здесь уже не будет.

Мы взяли с собой два портативных лазерных лучевика СЛ-4 и по личной лазерной пушке на брата. Коммуникационная система использовала в качестве спутника связи «Чиспу», поэтому ее можно будет засечь только с помощью сенсоров последних моделей — по крайней мере в дневное время. А ночью мы будем ею пользоваться только в случае экстренной необходимости — например, чтобы вызвать Джо Бетанкура для эвакуации.

Капер начал спуск на Дагасатт. Я по-прежнему сомневался в надежности Ба-Каркара, поэтому не убирал палец с курка «Иванова» и не сводил глаз с маленького капитана. Квастт выполнял все приказания: пересек орбиту, провел корабль сквозь слои атмосферы, но не особенно отвечал на мою дружелюбную болтовню. Щеточки на лысой макушке снова опустились, что я расценил как признак глубокого душевного беспокойства. Да уж, в его-то положении! Я бы и сам волновался. Когда Мимо убедился в бесполезности моих попыток успокоить маленького пирата, то жестом велел мне заткнуться и взял инициативу в свои руки Он рассказал Ба-Каркару о собственном прошлом контрабандиста и преступника, чем необыкновенно понравился капитану. Мимо вспоминал смешные истории о незаконной торговле с квасттами и извинился за мое поведение даже еще более изысканно, чем Ильдико, изобразив меня в виде очень важной шишки из корпорации «Оплот». Все это возродило в сердце пирата надежду на получение вознаграждения.

— Ты и Асаил дадите мне денег и мой корабль, — сообщил он Мимо, снова шевеля щеками. — Я не просто сотрудничаю, я сотрудничаю значительно.

Я кивнул поверх головы Ба-Каркара: в конце концов не я же плачу им всем, а мой отец. После ожесточенной, но непродолжительной дискуссии Мимо договорился о сумме — и тут же антеннка на голове квастта радостно распрямилась.

Вот она, власть денег! Может, они и не являются универсальным решением всех жизненных проблем, но хотя бы помогают пережить особенно дерьмовые моменты.

Ба-Каркар вышел на связь с космопортом Дагасатта. Из-за технического несовершенства переводчиков мы понимали только слова капитана, но тот, казалось, не пытался нас надуть и вел переговоры по честному. Он получил разрешение на посадку в космопорте Тактака и, следуя нашему плану, предупредил диспетчеров, что на корабле неполадки, но состояние далеко не критическое. Диспетчер посоветовал ему спуститься до тринадцати тысяч метров, откуда за траекторией судна проследит пункт контроля Тактака.

— Что это за место, Тактак? — спросил я капитана.

— Не знаю. Никогда не был. Все говорят — мерзкое.

— В этом городе занимаются переработкой топливных отходов, — сообщил Мимо. — На окраине Большой Битумной пустыни таких несколько. Здешние жители по-прежнему широко используют ископаемые гидрокарбонаты для производства топлива и пластика. Лет двадцать назад я сам продавал здесь химическое оборудование — тогда над Тактаком висел кошмарный смог, а в космопорте не хватало техники и места.

— Неплохо бы проверить, как там дела сейчас, — заметил я.