Новый магазин вызвал у тети Кали ностальгические чувства.

 - Ой, да я ж в такой точно кофточке с Изей познакомилась, со своим первым мужем! - воскликнула она, уставившись на батистовую блузку с рукавами-фонариками. - Аккурат такие рукавчики, только цветочки помельче были! А в таком платье я на привозе стояла!

 Вокруг поодиночке и небольшими группами бродили малоимущие покупательницы и тяжело вздыхали. Лола услышала, как одна из них вполголоса говорила подруге:

 - Нет, лучше уж на рынке.., это уж как-то все больно уныло! А вроде и не так уж дешево!

 У Лолы была своя собственная цель, отличная от остальных покупательниц, и она решительно потянула к себе тоскливый официальный костюм цвета "несбывшиеся надежды".

 Продавщица с удивлением посмотрела, как хорошо одетая и явно обеспеченная женщина примеряет это чудо отечественного дизайна, и приблизилась, чтобы посмотреть на чудачку.

 - Ничего костюмчик, - заявила она с фальшивым энтузиазмом, - и сидит отлично! Как на вас шили! А цвет - ну до чего вам к лицу! Надо брать, и не задумывайтесь!

 - Девушка, не надрывайтесь! Маскарад у нас в банке, - пояснила Лола, поворачиваясь боком к большому зеркалу и придирчиво разглядывая себя в профиль, - я оденусь школьной учительницей младших классов, точно ни одна собака не узнает!

 - Тогда вам еще очки нужны, - предложила продавщица, - какие попроще, из аптеки.

 - Молодец, - Лола с интересом взглянула на продавщицу, - соображаешь! Костюмчик-то этот заверни, возьму!

 В соседней аптеке она действительно подобрала невзрачные, давно вышедшие из моды очки с простыми стеклами, и через полчаса, оглядев в зеркале результаты своего труда, осталась довольна. Макияж она радикально изменила, надела туфли на низком каблуке (немецкие, некрасивые, но довольно удобные - уродовать ноги белорусским изделием она не решилась). Теперь из зеркала на нее глядело унылое создание неопределенного возраста с печатью неудавшейся жизни на лице.

 - Одно плохо - по улице идти в таком виде! Прохожие шарахаться будут! Ну да ладно роль есть роль!

 Тетя Каля мужественно предложила проводить племянницу, хотя не могла без внутреннего содрогания вспоминать контору нотариуса Штокенвассера и вообще всю девятую Красноармейскую улицу. Однако Лола категорически запретила ей это:

 - Тетя Каля, ты что, на нары хочешь угодить?

 Да они ж тебя с собаками разыскивают!

 - С собаками? Да разве ж у вас в Питере собаки? Вот у нас в городе Черноморске собаки, так то ж собаки... - завела Калерия Ивановна свою обычную песню, но Лола, не дослушав ее, махнула рукой и улетучилась.

 На улице она действительно пережила пару неприятных моментов, когда юная особа в очень недурном красном платье от Донны Каран окинула ее презрительным взглядом, а бежавшая рядом крошечная левретка испуганно тявкнула и спряталась за хозяйку. Кроме того, никто из водителей, кому она махала рукой, не хотел останавливаться, видимо сомневаясь в ее платежеспособности.

 Наконец, когда Лола уже отчаялась поймать машину и направилась в сторону станции метро, возле нее остановилась ржавая, видавшая виды "копейка". Водитель, занудный дедок с недовольно поджатыми губами, почувствовав родственную душу, всю дорогу пытался разговорить пассажирку на темы политики и в итоге взял с нее совершенно смешные деньги.

 Нотариальная контора на девятой Красноармейской была закрыта, но изнутри доносились какие-то звуки, и Лола требовательно надавила на кнопку звонка.

 - Написано же - контора закрыта! - раздался за дверью страдальческий девичий голосок.

 - Милиция! - рявкнула Лола.

 Дверь открылась. На пороге стояла бледная девица в круглых очках, сползающих на кончик носа, - судя по тетиному описанию, секретарша покойного нотариуса.