— Но если это правда, — сказала Кэсси, — то почему бы им не пойти вместе с вами?

— Потому что купцы-клановцы понятия не имеют, чем я занимаюсь на самом деле. Они совершенно не понимают разрушающей власти достатка. Кто может винить их в этом? Наши правители веками не обращали на подобные вопросы внимания, несмотря на то что так и не смогли уничтожить воинов Домов Штайнера и Дэвиона, а те лишь на моей жизни умудрились создать армию, пригодную для всего на свете... ну, может, кроме того, как петь в хоре древней комической оперы. Люди из Содружества Лиры всегда воевали, как тигры, только бы не подпасть под милостивую защиту Синдиката Драконов. А почему? У них был комфорт и достаток. А все, что могли предложить им мы, — это лишения.

— Ну, а как же риск, сопряженный с такими контактами? — спросила Кэсси. — Вы же сами сказали, что они в опасности.

— Да, разумеется. Воины, господствующие над кланом, убьют их и всякого, кто даже отдаленно связан с этим, если почуют хоть малейший намек на это.

— Значит, они рискуют...

— О да, но рискуют потому, что в посылаемых мной товарах видят огромную выгоду. А купцы-клановцы не менее одержимы собственной целью, чем их воины и элементалы.

Кэсси сидела и смотрела на свои руки, израненные в сражениях с когортами Нинью. Может быть, лучше смазать их какой-нибудь мазью, пока они не превратились в лапы с когтями...

— Они подозревали меня в заговоре против Теодора, — проговорил толстяк, словно разговаривал сам с собой. — Однако я их самый преданный слуга.

Она не слушала дядюшку Чэнди. Она прислушивалась к себе.

«Ок использовал тебя и твой полк», — говорил ей чей-то голос. Но не тот ненавистный голос, преследующий Кэсси всю жизнь, который вдалбливал ей, что она грязная, порочная и скверная; этот звучал совсем иначе.

"Ну и что из того? Тебе ведь заплатили. Как заплатили и «Кабальерос». А-а-а... так тебя накололи... так вот в чем собака зарыта!

Вот ты и злишься, что он обвел тебя вокруг пальца".

Кэсси покачала головой и вздохнула. Затем расхохоталась.

Огромная голова дядюшки Чэнди тонула в бесконечных подбородках. Он словно был погружен в какие-то мечты. И когда Кэсси встала, он поднял голову и посмотрел на нее.

— Дитя мое, — произнес он. — Я понимаю, что обманул тебя. Но я также не сделал ничего, чтобы причинить тебе вред. Да, ты хотела высказать мне все, я знаю, ведь ты остра на язык и вспыльчива. А ко всему прочему еще и проницательна. Теперь ты кое-что знаешь. Я сделал полковнику Карлосу Камачо предложение продлить контракт. Хочу тебя попросить: оставайся со мной независимо от того, примет полковник мое предложение или нет.

И внезапно он сделался каким-то неуклюжим и уязвимым, и она поняла, что лорд Чандрасехар был совершенно искренним с ней. И не в первый раз.

— Я подумаю, — коротко ответила она и вышла.

— Нет, ну это надо же! Что я слышу! Ты сказала, возможно, самому могущественному человеку во всей Внутренней Сфере, что ты подумаешь насчет его предложения? — Голос Кали Макдугал дрожал от изумления, когда они шли по фабричной территории.