Как я и предполагал, трое моих соседей по комнате пили пиво и смотрели бейсбольный матч по телевизору. Повсюду валялись коробки от пиццы и пивные банки. Когда я проходил мимо, ни один из них не издал ни звука. Они просто сидели, уставившись в телевизор. Удалившись в свою комнату и закрыв дверь, я порадовался тому, что у всех нас были свои отдельные комнаты.

В 25 лет я наконец понял вещи, которых не мог понять, будучи девятилетним ребенком, когда впервые начал работать с богатым папой. Я понял, что мой богатый папа усердно трудился в течение многих лет, создавая прочный фундамент своего богатства. Он начинал в бедной части города ведя бережливый образ жизни, создавая свой бизнес, покупая недвижимость и работая над осуществлением своего плана. Теперь я понял, что план богатого папы заключался в том, чтобы стать очень богатым. Пока мы с Майком учились в школе, богатый папа сделал свой ход, распространив свою деятельность на разные острова Гавайской гряды, покупая там различного рода бизнес и недвижимость. А когда мы с Майком были в колледже, он сделал свой главный ход и стал одним из основных частных инвесторов во всем Гонолулу и некоторых частях Вайкики. Пока я летал под флагом морской пехоты во Вьетнаме, его фундамент богатства уже крепко стоял на своем месте. Он был прочный и твердый. А сейчас он и его семья наслаждались плодами своего труда. Вместо того чтобы жить в самом бедном районе одного из внешних островов, они жили в одном из респектабельнейших районов Гонолулу. Они не просто внешне выглядели богатыми, что можно сказать о многих жителях этого района. Я точно знал, что Майк и его отец были богатыми, потому что они дали мне ознакомиться с их аудиторскими финансовыми отчетами. Такая честь оказывалась немногим.

С другой стороны, мой родной отец только что потерял работу. Он долго и упорно взбирался по служебной лестнице в правительстве штата, когда внезапно попал в немилость у политической машины, управляющей штатом Гавайи. Мой отец потерял все, чего он с таким трудом достиг, приняв участие в губернаторских выборах и проиграв собственному начальнику. Власти штата внесли его в "черный список", и теперь он пытался начать все сначала. У него не было фундамента богатства. Хотя ему было 52 года, а мне 25 лет, мы оба были в одинаковом финансовом положении. У нас не было денег. У нас обоих было высшее образование, и мы оба могли получить другую работу, но, если говорить о реальном капитале, у нас ничего не было. Этой ночью, молча лежа на своей койке, я знал, что имею редкую возможность выбрать направление своей жизни. Я говорю «редкую», потому что очень немногие имеют такую роскошь — возможность сравнить жизненные дороги двух своих отцов и выбрать ту, которая является правильной. Это был нелегкий выбор.

В ту ночь в моей голове крутилось много мыслей, но больше всего меня волновало то, что существуют инвестиции только для богатых, а уж потом — инвестиции для всех остальных. Я вспомнил, что, когда был ребенком и работал у богатого папы, он все время говорил только о своем бизнесе. А теперь, когда он стал богатым, все, о чем он говорит, — это его инвестиции… инвестиции для богатых. В тот день за завтраком он пояснил: "Единственной причиной, ради которой я создавал бизнес, была возможность инвестировать, как богатые Единственная причина создавать бизнес состоит в том, чтобы он мог покупать для тебя активы. Без моего бизнеса я бы не мог позволить себе таких инвестиций".

Развивая свою мысль, богатый папа сделал упор на разницу между наемным работником, покупающим инвестицию, и бизнесом, покупающим инвестицию. Он сказал: "Большинство инвестиций являются слишком дорогими, если я покупаю их как наемный работник. Но они значительно более доступны, если мой бизнес покупает их для меня". Я не знал, что он подразумевал под этим, но знал, что это различие очень важно. Теперь меня разбирало любопытство и желание узнать, в чем же состояло это различие.