Он откинулся на спинку стула и выглядел ужасно самодовольно.

 - Ты хочешь сказать, что полиция думала, что ты убил кого-то? – спросила Рокси.

 - Они называли их убийствами вампира, да? И я, - говорил он, складывая руки, - и есть великий вампир. Отсюда следует, что они должны подозревать меня.

 Звучало так, как будто он гордится этим фактом.

 - Я не знала, что они всерьез следили за любым, кто связан с ярмаркой, - я медленно говорила, наблюдая за кончиками его ботинок, пока мой мозг переваривал информацию. Действительно ли они рассматривали всех работников ярмарки как потенциальных убийц или же им особенно приглянулся парень с янтарными глазами и не очень правильным прошлым? – Ариэль говорила что-то о женщине, убитой в Гейдельберге, но полиция… - слова замерли на моих губах, а тело покрыли тучи мурашков. Рафаэль просил инспектора Бартоса связаться с полицией Гейдельберга, видимо, что-то или кто-то в этом городе должно было доказать его невиновность. О, Боже! Если полиция считала его виновным в преступлениях, совершенных ранее, то неудивительно, что и сейчас он вошел в список подозреваемых.

 - Вот свиньи! Они задержали нас на целую неделю. Мы потеряли много денег в Праге из-за них. Но теперь покончено с этим. Они не нашли никакой связи между ярмаркой и этой женщиной.

 - Но сейчас Таня мертва, - задумчиво сказала Рокси, глядя на Доминика.

 - Да. Она не была самой любезной из женщин, но все же не заслуживала смерти.

 Я дала ему возможность показать настоящее горе из-за смерти Тани.

 - У меня не было возможности вчера сказать это Доминик, но я хочу, чтобы ты знал, что я очень сожалею о Тане. Я знаю, что вы с ней были близки — это должно быть особенно трудным для тебя. У тебя есть какая-либо идея, кто мог бы ее убить?

 На несколько мгновений настоящий Доминик выглянул из тени. Он выглядел так, будто его сейчас вырвет, глаза были наполнены смертельным ужасом; затем на его лицо вернулась прежняя маска.

 - Нет. Мне не известно, кто бы это мог быть. Она была сердита, да, но недостаточно, чтобы сделать что-то глупое.

 Рокси задала еще несколько вопросов Доминику относительно убийств других женщин, но не услышала ничего нового, относительно Рафаэля.

 Я терпела в течение еще нескольких минут, затем поблагодарила его за помощь и обещала ему, что буду на фестивале вскоре после открытия, чтобы выполнить свои обязательства и погадать на рунах.

 - Я почти чувствовала жалость к нему, - сказала Рокси несколько минут спустя, стоя на улице рядом с его трейлером и глубоко вдыхая свежий воздух.

 Люди с ярмарки, большинство из которых выглядели усталыми из-за прерванного сна, только начинали разбивать палатки и кабины. Некоторые будут убраны, другие будут перемещены поближе к замку Драханска.

 - Думаю я пойду посмотрю, как там Ариэль, - сказала Рокси, наблюдая за Паалем и каким-то человеком рядом с краном с водой.

 - Я возьму это, ты собираешься заняться своим арестантом?

 - Я не верю в то, что рассказал мне Доминик о Рафаэле. Я, возможно, знаю его не достаточно долгое время, Рокс, но все же уверена в нем. Он нежный и любящий и никогда не изнасиловал бы женщину, особенно с такой силой, чтобы разорвать ее внутренности. Он крепкий, но он не чудовище. Нет, это должно быть ошибка.

 - Рафаэль сказал мне, что обвинялся в чем-то, что он не совершал, и я, со своей стороны, верю ему.