Спустя несколько лет захватчики покинули нашу деревню — возможно, они нашли более удобный путь в Королевство. Опять же, меня это не волновало. Я был обычным человеком, не вмешивающимся в политику. Всё, что меня волновало — моя семья.

* * *

Когда моей дочери, Рапунцель, стукнуло одиннадцать лет, пришлось расстаться с растениями рапунцель — они больше не хотели появляться из прялки. Думаю, всему суждено постареть и однажды умереть.

Нам нужно было найти способ получить солому и снова начать прясть, но единственным вариантом было пересечь озеро и выбраться из нашей брошенной земли. А это — верная смерть.

И вот я сидел, беспомощный и неспособный обеспечить свою семью, и тут в хижину вошла Рапунцель и предложила выход: её волосы.

Моя дочь предложила использовать вместо соломы её быстро растущие волосы. И это сработало. Но нам приходилось держать всё в тайне. Я не хотел, чтобы соседи начали нам завидовать, или чтобы кто-то начал спрашивать, откуда у нас солома.

День за днём мы следили за волосами Рапунцель, выжидая момент, когда сможем их состричь и использовать. Не скажу, что меня это радовало, как отца, но Рапунцель всё равно некуда было девать излишки волос, а у нас не было другого выбора.

И всё же, я по-прежнему боялся переплывать через озеро на другую сторону вместе с товарами. Солдаты могли застрелить меня прежде, чем я успею объяснить им, чего хочу, поэтому я сложил товары в лодку, прикрепил записку, в которой обозначал, кто я такой и что мне надо в обмен на свои товары, и оттолкнул лодку от берега. Слава богу, никто из солдат не рискнул переплыть в нашу деревню. Они считали нас чумой и не хотели иметь с нами дела.

Пока я стоял, погружённый в свои мысли, лодка остановилась посреди озера через пару минут после отплытия от берега.

Какой же ты беспомощный человек, Румпельштильцхен! Даже когда твоя дочь попыталась тебя спасти, ты ничего не смог сделать! Когда ты, наконец, соберёшься с силами и защитишь своих людей?

Я стоял на берегу и размышлял, хватит ли мне духу подплыть к лодке и подтолкнуть её дальше. Нет, не хватит. Я был хорошим человеком, но беспомощным и бесполезным трусом. А разве может хороший человек быть хорошим, если он такой покорный?

Сейчас, вспоминая те дни, я не могу не смеяться, глядя на своё отражение в зеркале. Возможно, добро и зло — не просто качества человека. Это профессия, и мне надоело быть хорошим. Легко утверждать, что ты хороший. Но гораздо сложнее оправдывать ожидания. Грань между добром и злом такая нечёткая, что, не зная, можно с лёгкостью ступить на серую полосу между ними. А серый — лишь на пару оттенков светлее чёрного, но он никогда не превратится обратно в белый.

Вот такие чувства обуревали меня в тот день, и вскоре вы увидите, к чему это привело.

Я почти минуту стоял на промозглом холоде у кромки воды, и тут самым непостижимым образом пришла помощь. Она тоже показала мне, насколько я бесполезен, но ещё и убедила меня в том, что я всё же хороший человек. Это было своего рода божественное вмешательство.

Из воды выпрыгнули русалки и начали подталкивать лодку к противоположному берегу. Они были молоды и прекрасны, а не злы и подлы, как описывали их древние предания. Одна из них обернулась и послала мне через плечо воздушный поцелуй. На её шее поблёскивало ожерелье, сделанное из ракушек; оно переливалось, напоминая мне свет луны среди тёмной ночи — луны, которая не появлялась на небе уже несколько ночей. Но это совсем другая история. Я покраснел и потёр затылок, думая, что сделала бы со мной жена, если бы это увидела.