Апраксина внимательно рассматривала фотографии по одной и передавала их Мише с Эльжбетой.

— Ну, узнали бы вы ту девушку на этих фотографиях?

— А знаете, может быть, и нет! — сказала Эльжбета. — Та девушка была гораздо больше похожа на живую Татьяну, чем на свои старые фотографии. Вы ведь близнецы, Татьяна?

Та кивнула и вытерла ладонью выступившие на глаза слезы.

— Да, вы очень похожи… на свою сестру. Теперь и я это вижу! — сказал Михаил и смутился.

Наконец были отобраны три фотографии Татьяны, которые могли сойти за фотографии Натальи Беляевой.

— Но учтите, графиня, что перед законом опознание Натальи Беляевой по фотографиям Татьяны Беляевой доказательством не является, — заметил инспектор Миллер.

— Ах, да оставьте, инспектор! Нам важно установить истину и найти убийцу, а уж концы с концами мы как-нибудь потом сведем! — отмахнулась Апраксина, пряча добычу в сумку. — А теперь мы должны идти.

— А чай, Елизавета Николаевна?

— А на чай вы пригласите вот Эльжбету с Мишей. Вы же соседи!

— Оставайтесь хоть вы… Так неохота сидеть одной! Я рада, что у меня теперь есть как бы свое жилье, только вот я пока никого тут не знаю…

— Да мы с удовольствием! Да, Эльжбета? — Эльжбета кивнула. — А чай-то у вас есть?

— Ой, а чаю то и нет! Всего два пакетика… А может, вы тут посидите, а я до магазина добегу? Где тут у вас ближайший магазин, где можно чай купить? Вы только не уходите!

— А может, ко мне пойдем? — предложила Эльжбета. — У меня и чай есть, и кофе, и сливки, и даже собственноручно испеченный пирог. Как-никак у княгини в кухарках служили-с!

Апраксина с Миллером оставили молодежь разбираться с чаепитием, а сами попрощались и ушли.

— Ну как, графиня, в нашем тупике стало посветлее?

— Да, это уже тупик с иллюминацией.

— Гм… Можете пояснить этот термин?

— А чего тут неясного, дорогой инспектор? Можно подумать, что многое прояснилось в нашем деле. Мы теперь почти знаем, что убийца «русалки» — ее германский муж; более того, мы даже можем предположить, что он же убил и княгиню Кето Махарадзе, если заметил и узнал ее в «Парадизе». А княгиню Кето в ее инвалидной коляске и с эскортом трудно было не заметить! Однако он по какой-то причине не подошел к ней поздороваться.

— А почему вы решили, что он с нею знаком?

— Да потому что она знала его и Наталью Беляеву и их отношения. Правда, она сказала, что они любовники, а не муж и жена, но это можно списать на ее ядовитый язычок. Вот вам и мотив для второго убийства, если это он убил Наталью Беляеву: княгиня видела их незадолго до смерти «русалки», и видела именно там, где ее нашли убитой. Мы с вами теперь даже знаем трех человек — Георгия Бараташвили, Эльжбету и Михаила, которые могли бы его опознать…

— Но описания мужа Натальи Беляевой, сделанные Бараташвили и этими молодыми людьми вовсе не сходятся!

— Разве?

— Бараташвили описывал «представительного мужчину средних лет», а Эльжбета и Михаил — как «высокого толстого старика».

— Сделайте поправку на разницу в возрасте свидетелей!

— То есть в восприятии Бараташвили он человек среднего возраста, а для молодых — старик?

— Ну да! Но все трое узнают его при встрече.

— Если мы его найдем и такая встреча состоится.

— Вот именно! Потому я и говорю, что теперь мы находимся в тупике с иллюминацией: кажется, что все уже прояснилось, а на самом деле это иллюзия, вспыхивающие разрозненные огоньки, светлячки в ночи.