С теми, кто мог бы помочь, орден вступил в переговоры заранее. Смущенные поддержкой язычников со стороны Литвы и Польши, чешский, король Вацлав, венгерский король Зигмунд Люксембургский пошли с орденом на соглашение, не став поддерживать Польшу и Литву.

До 83–85 тысяч человек, считая с наемниками из разных стран Европы, собрал орден. До сотни артиллерийских орудий было у него.

Литва и Польша собрали под свои знамена до 100 тысяч человек, в том числе 30 тысяч союзных татар и 4 тысячи чехов и моравов. Причем были эти чехи вовсе не рыцарями, даже не вооруженными горожанами, а таборитами Яна Жижки. Народ был страшненький, буйный, но уж, конечно, куда более слабый, чем рыцарская конница и закованные в сталь кнехты с копьями и арбалетами.

Реально силы были неравны, и перевес оставался на стороне ордена. 3 июля 1410 года Ягайло начал наступление на Мариенбург. Ульрих фон Юнгинген тоже выступил на юг, навстречу, и 15 июля 1410 года союзная польско-литовская армия встретилась с главными силами ордена между деревушками Танненберг (Стембарк) и Грюнвальд. Тут шли уже по территории Пруссии, отсюда и немецкие названия.

В наше время Танненберг называется Стемборк, но это не древнее название, а очень новое: в 1945 году часть территории Восточной Пруссии отошла к Польской республике, и селение назвали «правильно», как подобает «исконно польской деревне». Но я нигде не встретил «донемецких» славянских названий этих селений.

Тут же, возле Танненберга и Грюнвальда, в пределах движения армий, есть несколько деревень с двойными, немецко-польскими названиями: Логдово (Логдау), Людвиково (Людвиксдорф), Ульново (Фаулен). Есть откровенно польское озеро Любень, из которого вытекает река Маржанка. А ниже по течению Маржанки показана деревня Зеевальде (Озернолесная), тоже без славянского аналога.

Вот к западу от озера Любень и между всеми этими деревнями 15 июля 1410 года начали строиться армии. В те времена строились они долго, не спеша. Армия не вступала в бой сразу, с марша. Правильно выбрать место для боя, построиться было делом небыстрым, требовавшим вдумчивого отношения. Часто проигрывал тот, чье построение оказывалось хуже.

Историки, которым можно доверять, считают: на стороне ордена было порядка 27 тысяч человек, 51 знамя — то есть 51 отряд.

Союзники привели на поле 32 тысячи человек в составе 91 хоругви. Цифры сильно расходятся с приведенными выше; данные Кучинского расходятся с данными Длугоша и Пашуто и Ючаса. Хронист, современник и участник битвы, писавший на латинском языке, мог и преувеличить масштаб сражения: такое очень часто водилось за средневековыми хронистами, сообщавшими совершенно фантастические сведения о сражающихся армиях. Тем более исторической науке как-то и неизвестны средневековые армии численностью порядка 100 тысяч человек. С другой стороны, современные историки тоже могут ошибаться.

Во всяком случае, под Танненбергом сошлись основные силы и союзников, и ордена, и эти силы были приблизительно равны.

Все пишущие на эту тему сходятся и в том, что войска ордена были лучше подготовлены и вооружены, чем польско-литовско-русские. В их рядах были французские и английские рыцари, накопившие огромный опыт войны на Переднем Востоке.

Преимущество союзников было духовного свойства: они сражались за свою свободу.

Союзники построились в три линии на фронте длиной два км. Польские войска встали на левом фланге, в составе 42 польских, семи русских и двух чешско-моравских хоругвей под командованием коронного маршала Збигнева из Бжезя и мечника Зындрама из Машковиц.

На правом фланге встали 40 литовско-русских хоругвей под командованием Великого князя Витовта. На правом же стояла и татарская конница — ведь привел ее тоже Витовт.