Ставка Владислава II Ягелло расположилась позади всех линий войск.

Немцы сначала построились в три линии, но потом, чтобы расширить фронт до 2,5 километров, перестроились в две линии.

На правом крыле встали 20 знамен Гуго фон Лихтенштейна, на левом — 15 знамен Валленрода, а в резерве — 16 знамен под личным командованием Магистра.

Впереди, перед войском, поставлены были бомбарды и встали шеренги арбалетчиков.

Сражение и началось залпом из этих бомбард, причем ядра не долетели до поляков и литвинов и никакого вреда никому не причинили.

Тогда Витовт бросил на врага татар и первую линию своей конницы. Удар нацелен был на левый фланг армии ордена, на котором находился и Магистр.

Рыцари Валленрода контратаковали, тронув коней шагом и постепенно ускоряя движение. Удар был страшен — грохот столкнувшихся всадников был слышен за многие версты, — и конница Витовта побежала. Часть рыцарей поскакали в погоню, но не все.

Отбив атаку, ордынские войска двинулись вперед, с пением победного гимна. Вступили в бой вторая и третья линии литовских войск, но крестоносцы отбили их и продолжали наступать. Наступающие потеснили и польские войска на левом фланге.

Здесь, в самом центре союзной армии и правее всех на «польском», левом фланге, стояли смоленские войска по командованием князя Семена Лингвена Ольгердовича. В первый момент блестяще атакующие немцы вклинились между смоленскими полками и остальным войском.

«В этом сражении лишь одни русские витязи из Смоленской земли, построенные тремя отдельными полками, стойко бились с врагами и не приняли участия в бегстве. Тем заслужили они бессмертную славу. И если даже один из полков был жестоко изрублен и даже склонилось до земли его знамя, то два других полка, отважно сражаясь, одерживали верх над всеми мужами и рыцарями, с какими сходились врукопашную, пока не соединились с отрядами поляков».

Так писал Ян Длугош, крупный католический иерарх, епископ Львова, автор «Истории Польши» в 12 толстых томах. Часть его хроники переведена на русский язык [63].

Пока русские из Смоленска рубились, сковав действия крестоносцев, польские хоругви перестроились (на это в те времена необходимо было время) и нанесли удар по правому флангу ордена. Им удалось сделать главное — прорвать фронт Лихтенштейна и заставить его рыцарей перейти к обороне.

Одновременно Витовт нанес удар по левому флангу, по рыцарям, возвращавшимся после преследования его отступившей конницы. Вернувшиеся после преследования врага потрепанные рыцари Валленрода пытались атаковать, но были отброшены и уничтожены.

Войска Лихтенштейна оказались зажаты между польским и литовским флангами, фактически окружены, и тогда Магистр Ульрих фон Юнгинген лично повел в бой свою армию-резерв, 16 хоругвей.

Но резерв был больше у союзников: Ягайло ввел в бой свою третью линию, до сих пор не участвовавшую в битве. Подоспели вернувшиеся на поле хоругви Витовта. Крестоносцы оказались окружены, отступили к Грюнвальду; потом, к вечеру, все больше хоругвей предпочитало окружению и гибели — бегство. Большую часть отказавшихся бежать быстро перебили победители; почти все бежавшие оказались переловлены или истреблены. С поля боя спаслось буквально несколько сотен человек. Несмотря на перспективу большого выкупа, пленных брали очень мало.

Трудно сказать, каковы были потери обеих сторон. Во всяком случае, погибло более 600 «опоясанных» рыцарей и руководители ордена во главе с Великим магистром. И Валленрод, и Лихтенштейн не ушли с поля боя.

Кровавое торжество Польши и Литвы означало практически полное изменение не только хода войны, но и всей политической ситуации в Восточной Европе. Орден зашатался; стало очевидно, что славянские страны сильнее его и могут его уничтожить. До сих пор многие ученые всерьез осуждают Владислава Ягелло за нерешительность.