4) Опрошенный 18 ноября младший надзиратель Харбинского арестного дома рядовой Василий Александрович Капитандал такое же показание, как и ефрейтор Логачев.

5) Опрошенный 19 ноября санитарный городовой врач, заведующий больницей Харбинского арестного дома Николай Александрович Желудковпоказал: «Хозе Гайдис лежал в больнице очень долго, притворялся, что болят пятки ног, в медицинской помощи не нуждался. Жалоб от него никогда и ни на что я не получал, точно так же не слыхал, чтобы он кому-нибудь жаловался. Больше показать ничего не имею».

Подписал: штабс-ротмистр Пономарев

Верно:За старшего адъютанта поручик [неразборчиво]

УПРАВЛЕНИЕ

В Главное управление

генерал-квартирмейстера Генерального штаба

Отделение разведыват.

3 сентября 1906 г. на № 278

№ 5330

г. Харбин

Несмотря на тщательное наведение справок по делу английского подданного Иосифа Геддеса (он же Хозе Гайдис), восстановить истину и выяснить справедливость или, наоборот, ложность показаний этого лица не представляется возможным, как вследствие утери некоторых документов, так и по самой сущности обвинений о произведенных насилиях, по которым следов, если о них не было заявлено своевременно, не могло сохраниться.

Заявления Геддеса сводятся в общем к жалобам на дурное обращение с ним: I – в Мукдене и II – в Харбине.

I. В отношении первого его местопребывания из имеющейся переписки удалось только восстановить, что Геддес был отправлен из Тяньцзиня 12 декабря и прибыл в Мукден 14-го того же месяца, где был, вследствие просьбы нашего консула в Тяньцзине Лаптева, переданной чиновнику по дипломатической части при Главнокомандующем, помещен на Мукденском этапе, по-видимому, под строгим надзором. Причины, вызвавшие принятие таких мер против него, указаны в прилагаемых в копиях двух письмах частного характера консула Лаптева.

Как в этих письмах, так и в последующей переписке, относящейся к июню и декабрю 1905 г., консул Лаптев считает его португальским подданным (что имеет значение, так как г-н Лаптев состоял также консулом Португальского правительства) и только в ответной депеше варшавского генерал-губернатора генерала Скалона29 января с. г., сообщающей о последовавшем освобождении Гайдиса, он назван великобританским подданным. Когда произошла эта перемена и отчего Гайдис скрыл от Лаптева свое подданство, остается непонятным.

Упоминаемый Гайдисом в его заявлении доктор Персиц – лицо, действительно находившееся при нем в бытность его содержания в Мукдене. По наведенным справкам Персиц состоял на действительной службе в качестве рядового 4-го железнодорожного батальона (а не капитаном, как говорит Гайдис), именовал себя в то же время доктором философии, находился в Управлении транспортов при Главнокомандующем, где исполнял, по-видимому, поручения генерала Ухача-Огоровича по тайной разведке и поддерживал связь между армией и Тяньцзинем (консулом Лаптевым и полковником Огородниковым).

Опровергнуть или подтвердить жестокое обращение, которому по заявлению Гайдиса он подвергался в Мукдене, нет возможности, так как документальных следов по этим фактам нет, а допросить Персица, вследствие неизвестности места его нахождения, тоже нельзя.

Некоторые разъяснения, быть может, могли бы быть найдены в делах управления транспортов, сданных в хранение, или получены от самого генерала Ухача-Огоровича.

Единственное, что вызывает сомнение в правдивости его заявлений, это то, что, находясь долгое время в Харбине и неоднократно обращаясь к коменданту города с просьбами разного характера и подавая прошения на имя ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА и Главного начальника тыла (в общем в числе семи прошений, в подлинном виде прилагаемых), он ни разу не заявил жалобы на допущенные над ним в Мукдене насилия.