-  Тогда не спите…

    … В селе Окульевка Архангельской области жила раньше бабка Антонина. В молодости за нее сватался председатель, но она пошла за Василия, и родились у них дети: Саша, Сережа и девочка Нина. Саша родил Петю и Машу, Сережа родил Мишу и Лешу, Маша родила Анну. Миша родил Наташу, Лешу задавила машина, Анна шла по улице, когда прямо перед ней сверху свалился толстый рябой кот. Свалился удачно, на все четыре лапы, и тут же метнулся в ближайшие кусты прятаться. Анна заплакала от испуга и села на асфальт, уронив лопатку и ведерко. Маша поправила прическу, взглянула на часы, подняла Анну с асфальта, утерла ей нос платком и они пошли дальше, к песочнице…

    -  Алло?

    -  Да?

    -  Вы знаете, я звоню с мобильного, у меня сейчас сядут батарейки. Позовите Лену Мосину. Разбудите ее - уже пора вставать.

    -  Вы так считаете?

    -  Да. Уже все проснулись. Уже детей повели в песочницы. Вы знаете - уже пора.

    -  Я боюсь, она будет недовольна…

    -  Ничего, она сначала будет недовольна, а потом умоется и покушает, и…

    -  И?

    -  Разбудите ее. У меня кончается заряд батарей.

    -  Ничего. Вы позже перезвоните из дома или с работы.

    -  Я больше не стану перезванивать.

    -  Ах, даже так?

    -  Даже так. Мне непременно нужно сейчас. Я хочу ей сказать…

    -  Признаться?

    -  Ах, нет же… Сказать… Сказать… нужно. О главном. Сейчас. Чтобы она…

    -  О чем же?

    -  Вы же не Лена Мосина?

    -  А чем я хуже?

    -  Вам это сейчас не нужно.

    -  Как?

    -  Вам это сейчас ни к чему. Вы сейчас штопаете носок. Неужели можно так долго штопать носок? Какой же это должен быть носок? Какая дырка? А Лена Мосина спит. И я должен сказать ей.

    -  Вы хам!

    -  Позовите!

    -  Вы хам!!

    -  Немедленно!

    -  Вы негодяй и хам и наверняка женатый мужчина!

    -  Я вас умоляю…

    … Голоса, голоса, шум, словно кто-то дерется, и словно коту привязали к хвосту пустую консервную банку, дети плачут, потом сразу смеются, потом шаги, снова голоса… Специальная машина урчит под окном и глотает в себя мусор… Лена Мосина еще полежала на полу, приходя в себя. Шея сильно болела, а локтем она ушиблась, наверное, о табуретку и вдавила жвачку в ковер - теперь ее ничем не выведешь… Телефон?

    -  Лена? Лена Мосина? Лена! Леночка, я так рад, послушайте, какая-то женщина, что у вас за женщина, зачем она, с носком, я… Уже долго, вы спали, ну что ж, ну что ж, не суть, неважно, послушайте, я звоню, чтобы вы знали, я…

    -  Алло? Алло? Алло, вас не слышно! Что вы хотели? Алло?

    Лена Мосина послушала, как затихают вдалеке короткие гудки, вздохнула, закрыла глаза - и заснула, прямо здесь, на полу.

    Про Странную Ми

    В одиннадцать часов пятьдесят шесть минут утра Странная Ми стояла посреди комнаты в одной правой тапке, надетой на левую ногу. Левую тапку она держала в правой руке и била ей по морде толстого Юлия - рябого кота-кастрата в возрасте четырех лет.

    «Никогда, слышишь ты, скотина, никогда больше не прыгай мне на лицо! Никогда, сволочь, больше не садись своей волосатой задницей мне на лицо, ты понял?!» - кричала Странная Ми.