– Да, это я. – Маша не собиралась вступать в долгие дискуссии.

– Вы эксперт комиссии по инопланетным видам жизни? – Слово "эксперт" человек произнес запнувшись, – Вы почти не ошиблись.– Маша говорила спокойно. Она уже поняла, что перед ней не уличный грабитель или мошенник. Последние, кстати, не рискуют появляться в тщательно охраняемой центральной городской зоне – здесь резиденции посольств, конторы ООН… И неизвестно, куда пронырливая швейцарская служба безопасности вмонтировала видеокамеры наблюдения – малюсенькие, с ноготок ребенка, бесцветные пластинки, передающие сигнал в управление.

– Моя фамилия Эрон. – Человек дохнул перегаром, склонившись к Машиному лицу. – Я был лейтенантом тюремной базы Фурия‑161. Слышали такое название?

– Слышала,– подтвердила Семцова. – Погибшая тюремная колония? Вирусы?

– Какие вирусы?! – простонал Эрон. Он снял военное кепи песочного цвета с невыцветшим кружком на ткани (наверное, когда уволился из армии, пришлось спороть кокарду) и рукавом вытер лоб. Семцова заметила, что американец лысоват. По виду – лет сорок, не меньше. – Не было там вирусов! – Последнюю фразу он буквально выкрикнул.

– Я читала отчет Компании, – пожала плечами Семцова. – И все‑таки что вам нужно?

– Вот. – Эрон сунул руку в карман и мгновенным движением вложил в ладонь Маши миниатюрную коробочку с дискетой. – Вы независимый эксперт. Доверять "Уэйленд‑Ютани" или ООН нельзя. Замешано наше правительство… А вы – русская. Может быть, сумеете это опубликовать.

– А что здесь? – Маша посмотрела на дискетку. Стандартный биочип с памятью на искусственных нейронах. Может вместить океан информации.

– Видеозапись, – бросил Эрон. – Полет спасателя "Сулако", причина его катастрофы, все события на Фиорине…

– Где вы это взяли? – поинтересовалась Семцова, машинально отправляя дискету в карман куртки. – Почему отдали мне?

– Лейтенант Рипли разбилась на нашем планетоиде… Колонисты успели спасти только эту женщину. Она умерла потом. – Бывший тюремный охранник выплевывал фразы отрывисто и, как казалось, с трудом подбирал слова. – Я же сказал, что нужен независимый эксперт. Хиллиард и даже ооновцы, узнав об этих существах, все покроют. А я видел такую тварь. Не дай вам Бог столкнуться с ней нос к носу!..

– Какую тварь? – нахмурилась Маша. Она окончательно запуталась. Обе названных Эроном фамилии ей были знакомы: Рональд Хиллиард – это начальник отдела робототехники концерна "Уэйленд‑Ютани", за создание андроидов типа "Бишоп" получивший Нобелевскую премию лет восемь тому, а Рипли… Ну да, разумеется! Та самая женщина, поставившая абсолютный рекорд пребывания в гиперсне. После того как ее корабль не то разбился, не то столкнулся с астероидом, американка Эллен Рипли катапультировалась на челноке и спала в криогенной капсуле лет шестьдесят. Или пятьдесят семь? Об этом много писали в журналах около трех месяцев назад. Что с ней сталось дальше – Семцова не знала. Одну сенсацию сменила другая, фамилия Рипли исчезла с первых полос, и дело постепенно забылось.

– Чужой организм,– выдавил Эрон.– Большой. Очень опасный… А? Что?

– У вас не будет зажигалки? – Пожилой седоволосый мужчина задержался возле Эрона и Семцовой, тронув американца за плечо. Последний вздрогнул.

– Н‑нет, – заикнулся Эрон. – Я бросил курить.

– Простите.– Седоволосый турист кивнул и побрел дальше, в сторону лодочного парка.

– У меня есть зажигалка, – крикнула вдогонку Маша, но мужчина не обернулся.