- Киев твой, баешь? - Роман повернулся всем телом к Рюрику. Глаза его опасно сверкнули. - Киев, сказываешь, твой? Аль напомнить вдругорядь, что ты моей и Всеволодовой волей на него сажен? Мы тебя сажали - мы тебя и скинем… А тебе, Митусь, спасибо за песенку, - кивнул он дружиннику. - Вдругорядь допоёшь, а покамест ступай, да чару прихвати - пожаловал её, слышь-ко, тебе князь Рюрик за голос твой!

Он усмехнулся, и бояре подхватили его смех. Это взбесило Рюрика окончательно.

- Вот я тебе ужо! - затопал он ногами. - Мнишь, един раз надо мной верх взял, так и кончился Рюрик Ростиславич? Ан нет! Думаешь, почему Всеволод согласился воротить мне Киев? Боится он старый порядок порушить! Я ему нужен, я - ему верный союзник. Я с ним в родстве, у нас одна внука на двоих. А у тебя с кем родство? Токмо с голью деревенской, откуда ты свою полюбовницу раздобыл! Гляди-ко, вот помрёшь ты, и девка твоя с пащенком сызнова в деревню воротится, гусей пасти! И тогда отымут сыны мои у твоих сынов и Волынь, и Галич, неправедно тобой добытый.

- Галич мой по праву, - тихо прорычал Роман. До сего мига старался он держаться спокойно, но упоминание об Анне и Данилке больно кольнуло в сердце. Никому не даст он в обиду жену и сына!

- Не твой он! - взвизгнул Рюрик. - Всеволод Владимиру вуем был, его сынам по праву надлежит в Галиции княжить. Иль Игоревичам - Игорь Святославич был на Владимировой сестре женат, они ему родные племянники. А ты чужой удел захватил.

- Кабы не я, Галич забрали бы себе ляхи или угры, - возразил Роман. - Я русскую землю Руси воротил.

- Ляшскими мечами да сулицами ты её добыл!

- Я с ляхами ратился!

- Небось, на игрищах!

- Я з-землю свою от ятвягов защищал, - тихо прорычал.Роман.

- Велики птицы твои ятвяги! В шкуры одеты, дубинами подпоясаны, - издевался Рюрик. - А я в те поры на половцев ходил…

- И с половцами тоже!

- То через тебя, поганца! Ты удел мой заял, подручника своего в великом городе посадил мне в обиду!

- Ты сам себя через дела неправедные удела лишил, - озлился Роман. - А ныне должен благодарен быть мне и Всеволоду, что воротили тебе град.

- Мой он! Навсегда мой! И ни ты, ни Всеволод мне не указ! И пошёл прочь! Тут моя земля, Киевщина! А ты убирайся в свою Волынь, на болота с лягушками!

Роман встал. Все, кто видел в этот миг его лицо, невольно замерли. Даже Ростислав испугался и отшатнулся, отводя взгляд от горевшего в глазах Романа огня. Многие бояре крестились. Рядило, побелев, забился в уголок. Только Рюрик продолжал пыхтеть и гоношиться.

Хотел было по достоинству ответить бывшему тестю Роман, но проклятый язык онемел снова. Чтобы не дать Рюрику повода для насмешек, волынский князь молча повернулся и вышел вон.

Когда он закрыл дверь, пала такая тишина, что тяжёлые шаги уходившего князя были слышны ещё долго на крыльце. Потом Рюрик хихикнул и потянулся за чашей.

- Ф-фу! - громко молвил он. - И сразу дышать стало легче… Ну, чего застыли, аки идолы? Выпьем за победу!

Роман глубоко вдохнул свежий ночной воздух. Его душила злоба. И этот распухший от вина старик осмеливается молвить поперёк его слова! Зря он в своё время заступался перед Всеволодом за него. И больше терпеть не может.

Тихо скрипнула дверь. На миг князя оглушил шум пира потом всё стихло и большая нескладная тень вперевалочку подошла ближе. Прежде чем человек открыл рот, Роман узнал боярина Вячеслава Толстого.

- Слыхал, как киевский князь поносил меня? - отрывисто бросил Роман.

- Собака лает - ветер носит, - прогудел воевода. Такому князем быть не должно, - прошипел Роман.