Японцы оставили очень много живописных описаний. К примеру, 4-я дивизия генерал-майора Цукамато долго наблюдала как на противоположном берегу Ша к месту сражения подошла 2-я бригада 55-й пехотной дивизии, свежие силы, первый опыт. Играл оркестр, реяли флаги. Седовласый батюшка благословлял защитников Веры и Отечества. Все целовали иконы. Наконец церемонии окончились и офицеры спешились. Но оркестр играл, и барабанщики держали ритм. 8-й полк японцев видел все в малейших деталях. Теперь русские шли их убивать — они шли в деревню Чанлянпу, где расположился 8-й полк. В полукилометре русские рассредоточились в одну цепь, и тут японцы открыли огонь. Почти все офицеры погибли сразу, но ряды просто смыкались и русские продолжали свой кровавый путь. В три часа дня, потеряв 2 тыс. человек, русский Юхновский полк начал отходить.

Начав операцию с тремя полными корпусами в резерве, Куропаткин завершал ее не имея резервов вовсе. Восточная половина его войск полностью провалила выполнение задания, и Кропоткин решил взять из 65 батальонов Штакельберга 25 батальонов в стратегический резерв. Ни телефона, ни телеграфа. Посыльный пришел не с 25 батальонами, а с просьбой Штакельберга разрешить атаку в западном направлении. В просьбе было отказано, но посылать батальоны было уже поздно.

Офицеры штаба скакали от места к месту, чтобы определить, где находятся те или иные части. Организация русских войск повисла на очень тонкой нити. Куропаткин знал определенно только одно: это была очень кровавая неделя для русской армии. Он знал о смятении в рядах вверенных ему сил. Он знал, что план наступления на японцев опять не удался. Большая сила воли требовалась командующему. В эти минуты, может быть, Кропоткин думал о гибели на поле боя. Уж больно все не складывалось. Командующий собрал вместе ударный отряд для того, чтобы отбить у японцев только что потерянные Путиловский холм и «Холм одного дерева». Генерал-майору Новикову — командиру 1-й бригады 22-й пехотной дивизии поручалось отбить «Холм Одного дерева», а 5-й восточносибирской бригаде генерал-майора Путилова (ветерана бурской войны) — взять соседний, ближайший к реке холм.

Японцы с этих холмов видели приготовления русских. Но в главном штабе японцев смотрели на дело масштабнее, там Ойяма и Кодама представляли себе дело так, что Куропаткин намеревается нанести решающий удар вдоль «дороги Мандаринов», вдоль железной дороги — против японской Второй армии. Чтобы отбить эту атаку Ойяма начал собирать свои резервы. Теперь «холм Одного дерева» приобрел стратегическое значение. \

Сибиряки по-умному, малыми группами начали проникать через реку к искомой цели. Русская артиллерия начала барраж прикрытия, что мешало Ямаде эвакуировать раненых. Рассматривался и вопрос оставления этого холма, но японцы боялись больших потерь. После наступления темноты русские окружили «Холм Одного дерева».

Генерал Путилов был офицером разведки, он сражался против англичан в их войне с бурами. Кропоткин отметил его и дал ему полк. И шанс показать себя. Атака Путилова принесла результат. В помощь ему 19-й Восточносибирский полк во главе с полковником Случевским на лошадях переплыли реку Ша и врезались в японские позиции. Японцы были сжаты с двух сторон и, несмотря на неимоверную ярость сопротивления, были вытеснены с прибрежных позиций. В официальной британской истории войны говорится о японском офицере, который, не видя выхода, бросился к пушке и был разорван снарядом на части. Страшная рукопашная битва была завершена примерно к девяти часам вечера и неведомый прежде холм стал «холмом Путилова». Узнав, что японцы устраивают контратаку на «Холм одного дерева», Путилов собрал остатки своего отряда и к утру 17 октября в его руках был «Холм одного дерева», вместе с 14 японскими пушками.