Анни тут же перехватила инициативу и нанесла несколько довольно прямолинейных, но крайне мощных ударов, впечатавших отца в стену.

Сейчас!

Я рванул что есть силы, отец бросился наперерез, но перед ним возник Элард и буквально заслонил меня своим телом. Меч пронзил его живот, но он прошел через слишком много дерьма, чтобы помереть от такой царапины.

— БЕГИ! — рыкнул он, врезав Максимилиану каким-то усиленным ударом, отчего тот припал на одно колено.

И все же меня достало. Когда я почти оказался на лестнице, одна из черных сфер выпустила в меня луч, что пробил бедро, и если бы не Анни, что буквально переломила его почти сразу, мне бы вообще ногу отсекло.

Следом за одной черной сферой ударило ещё несколько, но тут вновь помогла Аннигиляция, что есть силы врезав в пол перчатками и создав сияющую золотистую стену из Света.

— Уходи! Я долго не выдержу! — крикнула она, и действительно, стена трескалась и ломалась на глазах. И я, корчась от боли, поковылял по ступенькам.

Битва внизу не затихала. Похоже, отец пытался догнать меня, но Элард и Анни ему мешали.

Последние ступени я преодолевал с огромными усилиями. Ослабленный перемещением во времени и Прорывом пустоты, я сейчас едва ли был сильнее простого человека. Появись передо мной сейчас даже простой Пустой, я бы с ним вряд ли справился.

— Я ОБЪЯВЛЯЮ ИГРУ! — крикнул я что есть силы, стоило моей ноги коснуться крыши. — ПУСТОТА, Я ОБЪЯВЛЯЮ ИГРУ!

Передо мной вновь появился «демонический» Нуорр. Большая часть его тела покрывала чернота, а на голове росли изящные черные рога, словно источающие дымку. Он неторопливо шел мне навстречу и хлопал. Лениво, словно нехотя.

— Поздравляю, Люциус Готхард, ты добился своего, — сказал он.

Вершина башни изменилась за то время, пока я поднимался. Её словно разъело, а от престола Отца осталось лишь сиденье. Какая-то часть меня хотела даже пошутить, что это теперь «табурет» Отца, но это от нервов.

Тьма, окружающая вершину башни, отступила, но это было словно затишье. Ощущение, словно это огромная пасть, готовая в любой момент меня проглотить, никуда не делось. Но добавилось к этому кое-что ещё: половина небо просветлела, стала серебристой, словно состоящей из жидкого серебра, а затем на краю башни появилась ещё одна фигура.

Высокая худая женщина, облаченная в изящное платье. Её глаза были залиты ртутью, а на месте зрачков вращались спирали. Нуорр даже не удивился её появлению.

— Видимо, первый раунд всё-таки за тобой, — усмехнулся посланник Пустоты, на что женщина ответила ему многозначительной полуулыбкой.

— А разве могло быть иначе?

— Могла бы не скрывать его от наших глаз, — укорил он её.

— И какой тогда смысл во всей этой игре, если я буду так яро поддаваться?

— Тут ты права, — широко улыбнувшись, Нуорр признал её правоту и даже словно поклонился. Я же смотрел на все это со смесью раздражения и усталости. Вечность и Пустота, две фундаментальные силы беседую друг с другом словно старые приятели.

— Что происходит? — спросил я, и они обернулись ко мне так, словно только что вспомнили о моем существовании.

— Ничего такого, просто дружеское соревнование, — ответил Нуорр. — Дай догадаюсь. Учитывая, что тебе благоволила Вечность, ты ожидал какого-то тяжелого противостояния между нами, как между врагами, да? Но наши отношения сложнее и… банальнее что ли. Ты, Люциус, твой отец, твои друзья — это лишь фигуры на игровой доске, часть большой игры, одной из многих, которые мы ведем, чтобы развеять скуку существования.