– Но ведь твой нос прекрасен! – возразила она. – Я никогда еще не видела такого великолепного носа! Когда я взглянула на тебя, то его-то я в первую очередь и приметила. Он чудесен. Просто взяла бы да откусила.

Она наклонилась еще ниже и осыпала нос сэра Жиля поцелуями.

– Поднимайте бережнее! – приказал Теолаф приведенным им латникам. – Давайте, понесли его в тень дерева, вот там, прямо.

Воины осторожно подняли щит с сэром Жилом и понесли его. В сопровождении Мелюзины они доставили его в тень, падавшую от дерева, под которым расположились остальные латники.

Что же до Джима, то он оставался на прежнем месте и слушал, как граф Камберленд ведет торг с королем Иоанном. Как это ни странно, граф, несмотря на свое богатырское телосложение, оказался ловким и проницательным дельцом. В конце концов ему удалось убедить короля, что тот ничего не выиграет от продолжения битвы и что, поскольку цена капитуляции может оказаться высокой и даже слишком высокой, лучше пока не поздно выторговать себе условия повыгоднее. Собственно говоря, на этот шаг толкал простой здравый смысл: опытных французских рубак, ветеранов многих сражений, стоило спасти от смерти – или от тяжелых ранений, поскольку в ту эпоху они, как правило, тоже заканчивались смертью, – хотя бы ради будущих сражений с англичанами.

Но тут Джим заметил, что принц, стоящий рядом с графом, никак не может отвести пристального взгляда горящих глаз от лица аристократа. Лицо принца все больше и больше напоминало грозовую тучу; того и гляди, разразится смерч… Джим поспешил вмешаться в ход беседы, дабы предотвратить близящуюся грозу.

– Прошу прощения, милорд, – перебил он графа, – но мне показалось, что наш царственный принц желал бы поговорить с вами.

Граф неторопливо повернулся к принцу и взглянул на него; казалось, что все это время он даже не подозревал о существовании Эдварда.

– Да, ваше высочество? – холодно произнес он.

– Сэр, да знаете ли вы, кто я такой? – с раздражением поинтересовался принц.

– Я знаю вас как моего царственного принца, – по-прежнему холодно отвечал граф, – однако, как мне сообщили, вы недавно отвернулись от англичан и земли, давшей вам жизнь, чтобы помогать французам во всех их делах против Англии; возможно, за это время вы уже успели приобрести новый титул.

– Наглец! – выкрикнул принц. – На колени передо мной, милорд, или вы лишитесь головы, причем дело не заставит долго ждать! У меня есть люди, которые сделают это, стоит мне только приказать, – он оглянулся. – Есть или нет?!

За спиной принца латники подняли дружный вопль, а Джим подумал, что лучше стерпеть их крики, чем стать свидетелем усекновения головы графа Камберленда по законному приказу их принца.

С графом приехало лишь три рыцаря. Он поспешно опустился на колено.

– Посмотрите направо, милорд, – стальным голосом произнес принц. – Видите кучу тряпок? Не правда ли, они чем-то похожи на мою одежду? Совсем недавно в этом тряпье был созданный из снега с помощью магии самозванец, а сделал его злой колдун, который сейчас, как я вижу, стоит за спинами у вас и у короля Франции. Он же дал существование и плоть лживой небылице о том, что я присоединился к французам. Как я могу покинуть Англию, если Англия – это я сам? Скажите мне, как вы поверили в такую ложь?

– Не скажу, что я поверил всем сердцем, ваше высочество, – ответил граф. Лицо его побледнело, но голос звучал вполне уверенно. – Но дело-то идет не только о слухах и небылицах; люди, которых лжецами не назовешь, своими глазами видели, пусть даже и издалека, как вы в полном вооружении прогуливаетесь в компании французов и, судя по всему, прекрасно чувствуете себя среди них.