— Я позвала тебя, Бердетт, по делу — помочь сэру Филиппу наладить оборону, — произнесла Эдлин строгим тоном, каким обычно отчитывала сыновей, и добавила, обращаясь к зарвавшемуся сэру Филиппу: — На что вряд ли решилась бы, не будучи уверенной в надежности Бердетта. Надеюсь, в моем здравомыслии вы не сомневаетесь?

Присмиревшие мужчины поочередно поглядели на нее, но промолчали.

— Мне кажется, вы, супруг мой, и вы, милорд рыцарь, забыли, с кем разговариваете! — напустилась на них Неда. — За свое недолгое пребывание здесь леди Эдлин проявила редкое благоразумие, а вот ваше отношение к ее мнению свидетельствует о полном отсутствии у вас здравого смысла!

Эдлин показалось, что Бердетту хочется дать жене оплеуху, но сэр Филипп лишил его такой возможности.

— А где сэр Линдон? — вдруг спросил он. — Разве ему не положено участвовать в совете?

— Я посылала за ним, — недовольно ответила Эдлин, — но он не явился.

Молчание сэра Филиппа было красноречивее всяких слов. Бердетт отвернулся и уставился в окно, всем своим видом показывая, что тут что-то не так.

— Странно, он всегда так учтив со мной, — наконец произнес раненый рыцарь.

— Зато с миледи ему не мешает быть повежливее, — справедливо заметила Неда.

Взяв веретено, Эдлин снова склонилась над пряжей.

— Он никогда не позволяет себе грубостей, — сказала она, не желая обсуждать эту тему.

— Я имею в виду его тон, а не слова, — парировала жена управляющего.

Как верно она подметила эту странность в поведении сэра Линдона, делавшую положение Эдлин таким мучительным! Разве можно сетовать на человека за то, что он грешит излишне утонченно-изысканной вежливостью, которая вызывает у Эдлин только чувство неловкости? Что она может поставить ему в упрек? Что он слишком вежлив? Право, смешно! Пожалуй, даже хорошо, что Линдон не пришел на совет, — по крайней мере она избавлена от ощущения, что стала объектом какой-то неведомой забавы.

— Придется обойтись без сэра Линдона. Без сомнения, что-то важное отвлекло его внимание, — сказала Эдлин. — Внешний двор в руках Пембриджа, у нас нет шансов его вернуть, но внутренние стены неприступны, ворота крепки, кладовая донжона набита запасами продовольствия, в колодце полно свежей воды. Мы можем продержаться до зимы, когда непременно вернется милорд Хью.

— Так-то оно так, — согласился Бердетт, — но, к несчастью, мы не знаем, какие еще подлые уловки на уме у Пембриджа.

— Он прав, миледи, — сказал сэр Филипп. — Кроме того, милорд строго-настрого наказал мне дать ему знать, если вам будет угрожать опасность.

— Вы хотели сказать — Роксфордскому замку, — спокойно уточнила она.

— Я сказал то, что хотел сказать. О замке милорд тоже беспокоится, — признал рыцарь, — но главный предмет его заботы — вы, и я должен повиноваться.

Эдлин выпрямилась и внимательно посмотрела на сэра Филиппа.

— Подумайте о своих детях, миледи! — воззвал к ней Бердетт.

О детях?! Да она только о них и думает!

— Разве лорд Хью сможет вернуться, пошли мы к нему гонца? — спросила она, не удержавшись от саркастического тона. — Он поклялся освободить плененного мятежниками короля. Известие об осаде собственного замка огорчит его и понапрасну отвлечет его внимание. Он ни за что не откажется от исполнения своего долга. Сообщение растревожит его, тяжким грузом ляжет на сердце и, быть может, помешает ему в бою разить врагов.