Он заметил, как Анка жестом призвала всех замолчать. На этот раз это заняло чуть больше времени.

«В словах Орэта есть смысл»,   сказала она.

«Конечно, ты соглашаешься с ним»,   ответила Ханна.

«Я соглашаюсь, потому что он прав»,   сказала Анка. «Мы не можем просто пойти в деревни, объявить их свободными и надеяться на лучшее. Даже с учётом новобранцев у нас недостаточно бойцов. Если мы соберёмся в одном месте, то дадим Империи возможность сокрушить нас. Если же разбредёмся по отдельным деревням, то они разгромят нас по частям».

«Если можно будет убедить достаточно деревень подняться, и я уговорю моего отца взять наёмников…»   предложил Йеральт. Сартес отметил, что он не закончил мысль. У сына купца не было конкретных готовых решений.

«Что тогда?»   спросила Анка. «У нас будет больше людей? Если бы всё было так просто, мы бы свергли Империю много лет назад».

«Теперь, благодаря Берину, у нас есть отличное оружие»,   отметил Эдрин. «И мы знаем их планы благодаря Сартесу. У нас есть преимущество! Скажи ей, Берин. Расскажи ей о клинках, которые ты сделал».

Сартес посмотрел на своего отца, который пожал плечами.

«Это правда, я сделал хорошие мечи, а остальные подготовили много сносных. И да, у некоторых из вас теперь будут доспехи. Но я скажу следующее: дело не только в обмундировании. Речь идёт о руке, которая им владеет. Армия – это клинок. Вы можете выковать любой размер, но без сердечника из хорошей стали он сломается при первом поединке».

Возможно, если бы другие потратили на изготовление оружия больше времени, они бы поняли, насколько серьёзной была речь его отца. Однако Сартес заметил, что они не убеждены.

«Что ещё мы можем сделать?»   спросил Эдрин. «Мы не будем просто игнорировать появившееся у нас преимущество, развалившись на кроватях и ожидая чуда. Я говорю, мы должны начать составлять список деревень, которые нужно освободить. Если у тебя нет идеи лучше, Анка».

«У меня есть»,   сказал Сартес.

Его голос зазвучал тише, чем он того хотел. Он шагнул вперёд, его сердце колотилось от удивления, что он заговорил. Он прекрасно понимал, что был гораздо моложе, чем кто либо ещё из присутствующих. Он сыграл свою роль в битве, он даже убил человека, но часть его всё ещё не верила, что у него было право голоса.

«Значит, решено»,   начала говорить Ханна. «Мы…»

«Я сказал, что у меня есть идея получше»,   повторил Сартес, и на этот раз его голос зазвучал громче.

Присутствующие сфокусировали на нём свои взгляды.

«Пусть мой сын выскажется»,   сказал его отец. «Вы сами заявили, что он помог вам одержать одну победу. Может быть, он спасёт вас от смерти и сейчас».

«Что у тебя за идея, Сартес?»   спросила Анка.

Все устремили свои взгляды на него. Сартес заставил себя повысить голос, размышляя о том, как бы выразилась Церера, а также об уверенности, проявленной Анкой ранее.

«Мы не можем идти в деревни»,   сказал Сартес. «Это то, чего они от нас ожидают. И мы не можем слепо полагаться на карты, которые я принёс, потому что даже если они не поняли, что мы знаем об их передвижениях, то скоро поймут. Они пытаются выманить нас на открытую территорию».

«Всё это мы уже знаем»,   сказал Йеральт. «Я думал, ты сказал, что у тебя есть план».

Сартес не отступал.

«Что если бы у нас был способ нанести удар по Империи там, где они этого не ожидают, и переманить на нашу сторону жёстких бойцов? Что если бы мы могли заставить людей восстать после символической победы, которая значила бы больше, чем защита деревни?»

«Что ты имеешь в виду?»   спросила Анка.