– Ваш бедный конь! – Она искоса взглянула на Ариона.

«Конь», – мысленно повторил рыцарь, пробуя слово на вкус. Да, английский: на редкость примитивный вариант этого варварского языка простолюдинов, но достаточно простой, чтобы его без труда усвоил человек, который столько лет состоял на службе у английского короля. Джеффри следовало бы быстрее опознать этот язык, если вспомнить, сколько лет он мечтал об английских имениях отца.

К ведьме подбежала стайка детей. Они пристроились к женщине, используя ее наподобие живого щита, вцепившись замурзанными пальцами в складки нелепого платья.

Неужели это она родила их всех? На ее гладком лице не было заметно отпечатка той характерной усталости, что свойственна многодетным матерям. К тому же фигуру женщины украшали тонкая талия и гордые округлости грудей – маловероятно, чтобы они остались настолько упругими, если бы вскормили такой приплод. Нижнюю половину тела скрывала пышная юбка, доходившая до колен, и странные мешковатые шаровары, так что нельзя было определить, соответствуют ли скрываемые ими формы многообещающей стройности верхней части фигуры. Джеффри никогда не видел, чтобы женщина, пусть и ведьма, была одета настолько глупо.

Болтовня детей назойливо вторгалась в его мысли, и хотя слова мало чем отличались от вороньего грая, рыцарь сосредоточился на них, уверенный в том, что сможет их понимать, как только разберется в грубом произношении.

– Кто он, мисс Джей? Что он здесь делает? Почему он так смешно одет? А почему его лошадь в юбке?

– Ко… коннь, – прошептал Джеффри, с трудом выталкивая незнакомое слово из горла, которое пересохло и разучилось говорить за ту вечность, которая могла пройти с тех пор, как он в последний раз пользовался речью.

– Дети, возвращайтесь к фургону и оставайтесь с мисс Харкинс. Робби, принеси нашу флягу с водой.

По приказу ведьмы от неохотно рассасывающейся толпы отделился юнец, который бросился бежать к непомерно большой повозке.

Ведьма оценивающе посмотрела на Ариона и Джеффри, и рыцарь вдруг заметил, что стоит, сжимая рукоять меча, а под мышкой у него – боевой шлем. Большинство мужчин побоялись бы подойти к рыцарю в полном вооружении. А эта ведьма, которая, конечно же, не могла знать о том, что кости у него стали мягче теста, тем не менее сделала глубокий вдох и шагнула к нему. Макушка ее головы едва доходила ему до плеча, ее худенькая фигурка была вдвое тоньше его туловища – итем не менее эта женщина стояла перед ним с отвагой собрата-воина.

Она протянула к нему руку, очаровательно робко и в то же время решительно.

– Вашему коню надо попить, – сказала она и потянула к себе его шлем. – Дайте-ка мне это ведро.

Тревога за лошадь странного незнакомца заставила Джульетту остаться на месте, хотя ей инстинктивно хотелось загнать женщин и детей обратно в фургон и пуститься в бегство. Боже милосердный, да ведь этот человек может оказаться приграничным разбойником, а она взяла и спасла ему жизнь! Незнакомец буквально нависал над ней. Возможно, странное впечатление, которое он производил, было отчасти связано с его диковинным одеянием: казалось, от этого человека исходит невероятная сила. Костюм, скрывавший его с головы до ног, состоял из крошечных металлических колец, скрепленных друг с другом. Поверх металлического костюма была надета светло-голубая шерстяная туника без рукавов, перепоясанная по талии более темным ремнем. Роскошная вышивка шелком на груди изображала яростного темно-синего ястреба, который атакует огрызающегося золотистого льва. Надетая на коня юбка была таких же цветов и с такой же причудливой вышивкой.