Поднялся ужасный шум. Эсме попыталась высвободить руку, пока мучители уставились на устройство, но ремень врезался в кожу.

«Ну же». Она снова дернула – бесполезно. Как бы Эсме не старалась отвести взгляд, все равно невольно смотрела на тележку с жуткими приспособлениями: шприцы, подсоединенные к фильтрационной машине, острые бритвы – разрезать вены; топорик. Она знала, для чего это. Избавляться от тел. Тесаки старались не привлекать к себе нежелательное внимание.

– Почти готово, – пробормотал Хиггинс, со скрежетом проводя крюком по стеклянной канистре. Затем глянул на Эсме. – Жаль, мы спешим, милашка. Я б с тобой подзадержалси. – По мерзкой ухмылке нетрудно было понять, на что он намекает. – Шоб тваму дружку еще хлеще пришлось. Хотя, када он тя найдет – ну или то, че от тебя останется, – тож не обрадуется. – Хиггинс с мечтательной улыбкой шагнул ближе. – Ток представь: я б мог отправлять ему посылки раз в месяц. Банку с заспиртованным языком. Или ухом.

– Это если Рип сам еще тебя не отыскал. – Эсме уставилась на мучителя, стараясь не представлять описанные им картинки. Если поддаться сдавливавшему грудь ужасу, то она закричит и уже не остановится. – Ты потому так спешишь? Боишься, что он тебя найдет?

Хиггинс прищурился.

– Не найдет. Я на славу замел следы. – Он коснулся ее губ кончиком крюка. – Энтот гад много моих людей перебил. Не принимал мя всерьез. Думал, я ему не угроза. – Хиггинс говорил все громче, его глаза сверкали. – Теперича я покажу ублюдку и его наставнику, как они ошиблись. Я за вами приглядывал. Видел тя пару раз. Как ты целовалась с ним на улице – тада и придумал план. Вот и посмотрим, хто посмеется последним.

Он схватил шприц. Эсме напряглась, но ублюдок ухитрился крюком разорвать ее рукав и затянул кожаный жгут у плеча. От боли в глазах у Эсме потемнело. Блейд никогда так грубо не сдавливал.

Хиггинс жестко придавил ее руку крюком, одновременно вводя иглу. Эсме закричала. Машина жадно засосала, в секунду наполнив шприц, затем кровь полилась по трубке в огромную канистру в углу.

– Нет!

Хиггинс рывком сдернул жгут. Пальцы Эсме холодели. Боль от иглы сводила с ума. Эсме прошиб холодный пот. Она беспомощно смотрела, как мучитель повернулся к тележке за новым шприцом.

Рев эхом пронесся по комнате. Эсме повернула голову в сторону двери:

– Джон! Джон!

Сердце вновь бешено застучало в груди. Эсме дернулась. Рука высвободилась еще немного. Хиггинс пошел к выходу.

– Че за черт?

Дверь распахнулась, какой-то мужчина влетел внутрь и врезался в Хиггинса. Оба рухнули у тележки. Шея «снаряда» оказалась изогнута под неестественным углом.

Рип ворвался в комнату, впившись черными глазами в Эсме. Она всхлипнула и дернулась. Зрение застилали слезы.

– Будь осторожен. Умоляю, будь осторожен.

Хиггинс бросился на соперника. Рип снова взревел от ярости, схватил ублюдка за крюк и вбил тот глубоко в угол стола. Хиггинс задергался, оскалился, но крюк застрял. Рип врезал похитителю. Кровь и зубы полетели во все стороны.

Рука Эсме все холодела. Машина по-прежнему высасывала кровь.

– Скорее, – позвала Эсме.

Рип обернулся, понял, что происходит, мигом оказался рядом, выдернул иглу из вены и зажал дырочку. Кровь смочила его пальцы. Рип уставился на них, не смея дышать.

– Джон.

Он моргнул и снова зажал ранку.

– Осторожно!..

Рип закричал – что-то напало на него сзади. Левое колено согнулось, и он рухнул вперед. Горбун вытащил клинок из бедра Рипа и снова занес для удара.