Прервало мои размышления появление Риты. Она постояла немного среди нас, о чем‑то шепотом спросила Криса, а потом громко позвала:

— Ребята, ужинать.

Повторять приглашение ей не пришлось. Мы перешли в Тронный зал и набросились на еду. Мясо, хлеб, картошка, огурцы. Чай с конфетами… Это уже было чересчур. Ладно, где‑то в глубине острова могла расти пшеница и картофель. Но конфеты — дешевая и приторно‑сладкая карамель в блеклых обертках — они‑то на деревьях не вырастут! Я разгладил обертку — на ней не оказалось ни единого слова. Просто рисунок: синие морские волны, а в них — зеленый островок… Наклонившись к сидящему рядом Толику я прошептал:

— Слушай, откуда все это?

— От хозяев, — спокойно ответил он.

— От кого? — не понял я. Толик, дожевывая кусок мяса, разъяснил:

— Да от пришельцев.

Наверное, в голове у меня сработал какой‑то предохранитель, потому что я перестал удивляться. Всю порцию удивления, отпущенную мне на этот день, я уже израсходовал и теперь спокойно выслушал рассказ о кухонных шкафах, в которые каждый вечер складывают остатки пищи, а утром на полках находят свежие продукты, мыло, мазь, затягивающую раны, свечи.

За окнами быстро темнело. Все разбрелись по замку, и в Тронном зале осталось человек пять. Игорь‑Меломан замер у окна с надетыми наушниками. Я хотел было попросить у него плейер, но не решился. Из всех ребят Меломан казался самым замкнутым и молчаливым… По всему замку зажгли свечи, и это оказалось неожиданно красиво: на розовом мраморе стен задрожали загадочные тени, потолок исчез в полутьме, в оконных стеклах затанцевали отраженные язычки пламени. Тимур вытащил откуда‑то затрепанную книжку, примостился у стола, где горел втиснутый в стакан целый букет свечек, и принялся читать. Игорь‑длинный и просто Игорь сели играть в шахматы. Из любопытства я несколько минут наблюдал за игрой. Впрочем, больше игры мне понравились сами шахматы — очень красивые и, по виду, старинные.

Крис подошел ко мне сзади и обнял за плечи.

— Нравятся?

— Шахматы? Ага.

— Это я сюда с ними попал, — с заметной гордостью сказал Крис. — Тут все вещи только те, что были у нас с собой. Может сыграем?

— Спать хочется, — почти искренне ответил я. Почти — потому что спать мне ужасно хотелось, но делать я этого не собирался.

— Ну ладно, — подозрительно легко согласился Крис. — Я тебя провожу до комнаты.

Мы вышли в коридор. Здесь было множество высоких незастекленных окон, из которых тянуло прохладой.

— Как по‑английски «очень холодно»? — спросил я.

— Итс вери коулд, — рассеянно ответил Крис. Потом остановился, взял меня за руку, посмотрел сверху вниз своими жесткими серыми глазами.

— Димка, ты очень умный парень, но… Никогда не повторяй того, что ты сказал мне на мосту. Никогда.

— А что я сказал?

— Что невозможно завоевать сорок островов.

— Но…

— Да, ты прав. Сорок островов не завоюешь. Это все понимают, хотя обычно не так быстро. Но вслух этого не говорят. Иначе жить не захочется. Понял?

Я понял. А еще я понял, что для горя и страха нет таких предохранителей, как для удивления. Как бы не было грустно, но может быть еще хуже. И чтобы не разреветься, как маленькому, меня удерживало только одно. Инга.

7. ДВОЙНИКИ

Хорошо, что Малек спал, когда я зашел в комнату. Крис сказал, что я буду жить в ней, а Тимур, занимавший ее раньше, пойдет на место Криса. Ну а наш командир найдет себе комнату где‑нибудь в сторожевой башне.