— Вы юрист по образованию, Танцман?

— Да, рейхсфюрер. Получил диплом в Дюссельдорфе.

— Я вызвал вас, бригаденфюрер, по важному делу. Вы виделись с Риббентропом?

— Да, рейхсфюрер. Меня вызывали в его резиденцию в замке Фушль.

— Он посвятил вас в детали секретной операции, — сказал Гиммлер.

— Да, рейхсфюрер. Но никакой операции еще нет. Есть только идея операции. А план еще стоит разработать и найти исполнителей. Потому у меня есть опасения что миссия, о которой говорил Риббентроп, невыполнима.

Танцман был искренен с Гиммером. Риббентропу он возразить не смог, ибо это означало бы немедленный конец его карьеры. Тот предложил акцию против Сталина. Он сказал, что режим в СССР держится на способностях и искусстве одного человека — Сталина. И смерть этого человека поможет победе Германии.

— И вы сказали это Риббентропу?

— Рейхсфюрер, Риббентроп заявил, что эта идея одобрена фюрером. Но никакого конкретного плана устранения Сталина у него нет, как я уже сказал. Риббентроп напомнил мне об операции, которую провели ОУН-УПА по устранению командующего 1-м Украинским фронтом генерала армии Ватутина. Но я не думаю, что устранение Сталина пройдет также гладко и просто. Сталин не Ватутин.

— И вы не верите в успех?

— Нет. Не хочу вводить вас в заблуждение. Да и не думаю, что даже если акция будет успешной, это что-то нам даст в деле войны с СССР.

— Об операции знают фюрер, я и фон Риббентроп. Теперь и вы, Танцман. И я намерен поручить именно вам разработку операции.

— Как прикажете, рейхсфюрер!

— С вами работает Фридрих Вильке, мастер на подобные операции.

— Я должен посвятить и его?

— Частично.

— А что это значит «частично», рейхсфюрер?

— Я не могу раскрыть все карты даже вам, Танцман.

— Но как же тогда я смогу готовить операцию?

— Вы будете знать достаточно, Танцман. Достаточно для разработки операции. Это дело для вашего для отделения «Восток». Но есть часть информации, которая есть секрет даже для вас.

— И что это за часть, рейхсфюрер? Я могу это знать хоть в общих чертах?

— У нас имеется важный агент в красных верхах.

— Агент? — Танцман понятия не имел, о ком говорит Гиммлер.

— О нем знают не так много людей.

— Я не слышал про это.

— Сообщаю вам это сейчас, Танцман. Но в последнее время вокруг него слишком много провалов. СМЕРШ арестовал двоих связников из группы этого агента.

— И его положение не пошатнулось?

— Нет. Тот связник, что знал его лично, смог принять яд. Но после этого случая агент стал бояться своей тени, Танцман. А он нужен нам для осуществления акции против Сталина.

— Но стоит ли рисковать таким агентом, ради акции, рейхсфюрер?

— Это не моя инициатива, Танцман. Риббентроп смог убедить фюрера в необходимости акции. Я бы сказал, что этот план результат умственного переутомления Риббентропа. Но меня держат вдали от ставки, Танцман. И мне приходится только говорить: «Да». Впрочем, до самой акции против Сталина еще далеко. Пока стоит вопрос связи. Агент отказался передавать данные в письменном виде.

— И что же делать?

— Я поручил моей технической службе изготовить аппарат, с помощью которого агент сможет устанавливать связь непосредственно с Берлином. И при этом, не подвергая себя риску.

— И такое возможно осуществить технически?

— Да, но не так скоро, — ответил Гиммлер.