— Уисак митнах! — вопила Фатима, почему-то перемежая арабские матюги русским матом. — Шайтанама, твою мать! Сопли на твой член, сын иблиса! Элиф аир аб тизак!

В данном случае, опять никаких диверсантов не нашлось.

Просто…

Просто Бурбон добрался до продуктовой кладовой.

Надо сказать, что индийского лысого барсука совершенно не зря назвали медоедом. Мед — это дикая и роковая страсть для этих свирепых зверьков. Ни одна преграда не сможет удержать медоеда между ним и, собственно, предметом рокового обожания.

Вот и сейчас, Бурбон в хлам разгромил кладовую, а сам упокоился на полу с большой жестяной банкой на голове, из-под которой доносилось страстное чавканье.

— Долюоебушка… — Тим поднял зверька за шиворот. — Ну какого хрена?

— Пихуй… — приглушенно отозвался Бурбон, не переставая чавкать. — Пи-пихуй!!!

— Это он уже не отдаст, — вежливо объяснил служанке Тимофей и сунул ей купюру в пять долларов.

Фатима резко перестала верещать и принялась кланяться.

А Тим унес питомца во двор, зашвырнул его вместе с банкой в кусты и убежденно пожелал.

— Чтобы у тебя задница слиплась, маньяк медовый…

— Пихуй! — так же убежденно отозвался Бурбон.

А после завтрака снова приехал Мубарак. За лимузином прикатил грузовичок, заполненный до отказа…

Розами.

Полностью заполненный корзинами с шикарными розами.

Мубарак наскоро объяснил, что самолет уже начали ремонтировать, а потом…

Потом принялся преподносить цветы Терезе.

Тим находился рядом и все слышал.

— Госпожа моего сердца!

— Сокровище моего разума!

— Я брошу к твоим ногам все сокровища мира!

— Одно твое слово…

— Приказывай!

В общем, выглядело все это со стороны довольно комично.

По лицу Терезы было видно, что ее так и подмывает послать египтянина, но, к ее чести, не послала, а довольно благосклонно выслушала.

Потом Мубарак свалил, но не один, а вместе с Питером ван дер Билом.

— Какого хрена, дядюшка Питер? Ты куда собрался? — Тим придержал его за локоть. — Что за дела?

— Сынок, — снисходительно улыбнулся министр. — Нас обложили санкциями от пяток до макушки. А платина, золото и алмазы сами себя не продадут. Приходится выкручиваться.

Тим сразу все понял.

Действительно, Родезию обложили санкциями по самые уши. Официально, в Родезию вообще ничего нельзя продавать и покупать. Даже иголки и гвозди. А теневые египетские коммерсанты, как покупатели родезийских сокровищ, ничем не хуже остальных. Тем более, что посредником сделок является будущий египетский президент. И это можно будет использовать.

От избытка почтения к министру Тимофей даже отдал ему честь.

Чувство опасности немного притупилось, после обеда, Тимофей даже позволил себе вздремнуть в шезлонге в тенечке с бокалом виски в руке.

Но быстро проснулся от чьего-то присутствия рядом.

Открыл глаза и увидел рядом Аманду во взрослом закрытом купальнике телесного цвета. Купальник облегал тело как вторая кожа, сначала Тимофею даже показалась, что сумасбродная девчонка совсем оголилась.

— Какого черта… — рыкнул он спросонья. — С ума сошла?

— Что не так? — притворно огорчилась Аманда. — Тебе не нравится мой купальник? — и кокетливо крутнулась.

Тим осекся и кивнул.

— Норм, купальник.

Девочка уже выглядела довольно взрослой, но все еще не избавилась от подростковой нескладности и Тима совершенно не привлекала.