— Надо пойти и сказать правду, — серьезно сказала Марья Павловна. Разве ты трус?

— Я не трус! — вспыхнул Сережа. — Вы не имеете права так меня называть!

— А почему же ты не сказал? — пристально глядя на Сережу, спросила Марья Павловна.

— Отчего, да почему, да по какому случаю… — запел Левка. — Неохота разговаривать! Пошли, Сережка!

Марья Павловна посмотрела им вслед.

— Один трус, а другой грубиян, — сказала она с сожалением.

— Ну и ябедничайте! — крикнули ей ребята.

Настали неприятные дни.

— Старуха обязательно пожалуется, — говорил Левка.

Мальчики поминутно вызывали друг друга и, прижав губы к круглой дырке в заборе, справлялись:

— Ну как? Влетело тебе?

— Нет еще… А тебе?

— И мне нет!

— Вот злющая какая! Она нарочно нас мучает, чтобы мы боялись больше. А если б про нее рассказать, как она нас обругала… Попало б ей на орехи! — шептал Левка.

— И чего она прицепилась за какое-то несчастное стекло? — возмущался Сережа.

— Вот подожди… я ей устрою штуку! Будет она знать…

Левка показал на мирно спящего за окном Мурлышку и зашептал что-то на ухо товарищу.

— Да, хорошо бы, — сказал Сережа.

Но кот дичился чужих людей и ни к кому не шел. Поэтому, когда Левке удалось его поймать, Сережа проникся уважением к товарищу.

«Вот ловкач!» — подумал он про себя.

* * *

Укрывшись с головой одеялом и освободив одно ухо, Сережа прислушивался к разговору родителей. Мать долго не ложилась спать, открывала окно, и, когда со двора доносился голос Марьи Павловны, она разводила руками и спрашивала отца:

— Как ты думаешь, Митя, куда он мог деться?

— Ну что я могу думать! — усмехнулся отец. — Пошел кот погулять, вот и все. А может, украл кто-нибудь? Есть такие подлецы…

Сережа похолодел: вдруг соседи видели их с Левкой?

— Не может быть, — решительно сказала мать, — на этой улице все знают Марью Павловну. Никто так не обидит старую, больную женщину…

— А ты вот что, — зевая, сказал отец, — если утром кот не найдется, отряди Сережу хорошенько поискать по соседним дворам. Ребята скорее найдут.

«Как бы не так…» — подумал Сережа.

* * *

Утром, когда Сережа пил чай, в кухне послышались громкие голоса. Жильцы обсуждали пропажу кота. Сквозь шум примусов слышно было, как соседка Эсфирь Яковлевна бегала из кухни в комнату и кричала своему мужу:

— Миша, почему ты не интересуешься чужим несчастьем? Я спрашиваю, где найти этого кота?

Старичок профессор, заложив за спину коротенькие пухлые руки, взволнованно шагал по кухне.

— Пренеприятное событие… Невозможно оставаться равнодушным…

Сережа отхлебнул холодный чай и отодвинул чашку. «Все орут… и чего орут, сами не знают. Велика важность — кот! Если б еще служебная собака пропала…»

Из соседней комнаты вышла мать:

— Эсфирь Яковлевна! Вы не волнуйтесь, я сейчас отправлю Сережу на поиски.

— Ох, умоляю вас… ведь этот Мурлышка — чтоб он сгорел! — вся ее жизнь.

Сережа схватил тюбетейку и незаметно проскользнул мимо женщин.

«Вот тарарам подняли! Знал бы, не связывался, — с досадой подумал он. — А старуха тоже хороша! Расплакалась на весь двор!»

Его потянуло посмотреть на Марью Павловну.

Засунув руки в карманы и небрежно покачиваясь, он пошел по саду. Из-за забора выглянул Левка. Сережа подошел ближе.

— Слезай, — сказал он хмуро.