Кажется, я начинаю в полной мере понимать базу их близости с аль-Футаим в течение поколений.

— Вам, даром что Изначальные, из своего сарая вообще ничего не видать!

— Но ты же меня, убогого, сейчас просветишь? — предполагаю.

— Да, — нехотя скрипит старый пердун, будто выполняя некую внешнюю принудительную установку. — Правящий дом делает всё, чтобы ослабить всех подряд уровнем ниже себя, без разбора прежних заслуг.

— Так мы же не ниже? Именно в Соте этот ваш император — лишь один из Совета? Даже не первый в списке?

— В Ярославле с княжения целый род Фомичёвых как шелудивых собак пинком под зад только потому наладили, что ремонт моста затеяли! За свои деньги, не дождавшись высочайшего разрешения на запрошенную реконструкцию! Ты хоть понимаешь, кто такие Фомичёвы?! Соратники основателя династии! Были…

— Ух ты. — Видимо, следует просто односложно поддакивать.

— Да! Притом, мост сам разваливался от старости! А без него ни ярмарки, ни работы новой промышленной зоне! Два десятка семей Высшей Торговой Гильдии по миру пошли в результате!

— Хренасе. Но у нас в Соте же царь так, шестёрочка? Больше сотни лет как-то без него справляемся? Советовать и желать из столицы он может что угодно — но решается-то всё равно через Городской Совет, да по гильдиям кое-что?

— Именно. Сота правящему дому — как заноза в известном месте. Тем, кто от столицы не изолирован, давно страшно.

— Мне не страшно, — пожимаю плечами.

— А вы, Ржевские, в прошлом веке застряли! И нос по ветру не держите! Как твои родители, упокой господь папашину душу.

— М-да уж.

— Дед твой, к слову, не Ржевский больше, а мой человек, Барсуков. И по факту, и формально. За тобой вообще ничего не стоит, гол как сокол, тьху и растереть. — Для иллюстрации он плюёт в траву и дисциплинированно растирает. — С одиннадцатью прочими родами, так или иначе, договорённости сверху давно есть. Хоть и в разном виде.

— Почему с нами их нет?

Если бы что-то было, дед бы точно сказал. Значит, и с ним не говорили.

— Да кому вы нужны! Те одиннадцать, случись что, хоть как-то поупираться смогут! А вы?! С нолём не договариваются!

Десяток ярдов шагаем молча.

— Чего замолчал?

— Печально, чё.

— С вами разговора не было потому, что решено за вас давно всё.

— Конкретно что?

— Сожрут либо те, либо другие. Судьбы города уже давно расписаны, торг между партиями давно идёт и ваше место на обочине.

— Изначальных так просто лишить статуса? — равнодушно отмахиваюсь.

— Не просто, но варианты есть. К примеру, если ты, последний Ржевский, теряешь саму землю, то автоматом теряешь и всё остальное. А уж земельку у тебя отобрать — даже не техники дело, а подождать. Как мораторий кончится.

— Что случится?

— За день Совет вас из своего состава выведет за долги да пинком под сраку: позорите Изначальных, Устав Совета Города. Ты в частности, это дед твой правильно определился.

— Досадно.

— А без земли и иммунитета часа не протянешь. В день отмены моратория — особенно. И таких зацепок, как долги, половина дюжины!

— Однако. Даже не предполагал.

Наджиб, судя по звуку щёлкающих пальцев сзади, информацию уже скачала в большем объёме, чем озвучено.

— Тебе никто и не скажет кроме меня, а я исключительно по-родственному побеспокоился. Но вариант объединения наших родов — рабочий. У Барсуковых есть возможности, другим неизвестные.