Если подумать. Производит огнестрел, который здесь вне закона. Значит, производит для государства.

Конструкция конкретно этих пистолетов неплоха, но материал дерьмо. Вынужден занижать качество? Сокращать ресурс эксплуатации? Зачем?

Явно чего-то боится и со всех сторон ждёт нападения — видно и по нему, и по лихорадочным действиям охраны. И менталистом быть не надо, чтобы понять.

Прибыл в Соту только что, людей взял первых попавшихся. Комплимент насчёт того, что они неплохи, комплимент и есть.

— А ведь у вас проблемы в столице, — завершаю вслух анализ, выпуская его руку. — Могу спросить, от кого из цесаревичей поступило последнее предложение? Или от кого по их поручению?

Демидов удивлённо раскрывает глаза и рот. Охрана опять напрягается.

— Не переживайте, — предлагаю. — Я вам не враг.

— Откуда вы знаете?! Я же сам об этом точ!..

— Главное оружие солдата — интеллект, — назидательно поднимаю вверх указательный палец.

Поговорка хорошая. Что вдвойне ценно, в семье Ржевских передаётся по наследству поколениями — из легенды не выбиваюсь.

— Вычислил, — добавляю под недоверчивым взглядом промышленника. — Слово Ржевского.

Он снова расслабляется. Охрана следом.

Возникает неприятное ощущение детского сада, вынужденного играть во взрослые игры.

— Как насчёт совместного обеда на четверть часа? — неожиданно для самого себя указывая взглядом на летний ресторанчик через дорогу.

Там как раз никого, можно спокойно пообщаться.

— Но у вас такой вид! — Демидов красноречиво смотрит на мои прожжённые многократно брюки, просвечивающие в дырах зелёные трусы, носки с непредусмотренной изначально перфорацией. — На вас даже обуви нет!

— Обувь на мне будет через минуту, — достаю из кармана четверть тысячи золотом в кожаном мешочке. — А вот дерьмовая сталь и хреновая технология из ваших стволов за это время никуда не денется. Могу попросить вас послать кого-то из своих? — высыпаю часть золота на ладонь. — Купить мне любые ботинки в ближайшем молле?

— А вы меня девушкам сперва представьте, — решительно заявляет промышленник. — Извините, не могу принять предложение до того, как узнаю, с кем имею честь. Или они с нами не пойдут?

Точно, бежит от кого-то. И точно менталисты постарались — видно по затравленным глазам.

Наджиб мне подмигивает и щёлкает пальцами.

Все вокруг замирают как статуи, исключая лишь Шу.

— Тс-с-с. Всё, последнюю минуту почистила, можно идти, — подмигивает Мадина ещё раз. — Мне тоже тренироваться надо, — отвечает она на мой незаданный вопрос. — А тут как раз группа интересная подобралась: мне раньше групповой контроль недоступен был.

Демидов, его импровизированная охрана, кузины Барсуковы — все как по команде отмирают.

— О, пойдёмте! — чуть более экспрессивно, чем было бы нормой, выдаёт промышленник. — Там хорошо кормят?

— А ты очень опасна. — Серьёзно говорит японка менталистке на своём языке, чтобы никто не понял.

— Не бзди, я адекватная, — по-хамски отмахивается та. — И тебе точно не враг.

Рыженькая и белобрысая пару секунд вертят головами, пытаясь сообразить что произошло. Затем с подозрением впиваются взглядами в Наджиб.

Та как ни в чём ни бывало подмигивает и им, незаметно прикладывая палец к губам.

Затем говорит мне речью Залива:

— У Демидова та же фигня, что и у Самбура. С поправкой на специфику.