— Ещё один переворот? — оживился Ржевский по-русски, с неподдельным интересом рассматривая вошедших.

— Да, — коротко ответила Мадина на том же языке.

Дмитрий специально оговаривал дважды: до его специального знака переводить ему, словно он ни слова не понимает.

— Можете вкратце суть происходящего пояснить? — загадочно счастливый потомок гусара даже руки потёр.

— Вон тот, что карабкается на трибуну, учитель отца. Тоже менталист, — начала объяснять она под стремительно мрачнеющим взглядом близняшки. — Мне-нынешней по силе не чета, но очень опытный и с хорошими амуле…

— Сделать тебе ничего не может, но ломануть его защиту — будешь долго копаться? — неожиданно чётко сформулировал самый далёкий от ментала человек в мире, продолжая радоваться неизвестному. — А надавать ему по шапке не дадут остальные? В смысле, пока ты возишься и ломаешь, подключатся остальные ваши коллеги?

— Да, но это не всё, ибо…

— И свалка станет неуправляемой?

— Да, но…

— А маму Далии, твою маму и аль-Фахиди с верными гвардейцами специально финтом удалили?

— Если судить по твоей роже, ты сейчас практически счастлив, — взяв себя в руки, задумчиво констатировала Мадина. — Чему?

— Ну, вы обе так нервничаете, — Ржевский резко напомнил молодого и счастливого фокстерьера, только что хвостом не завилял. — А недавно мы ссорились. А теперь я вас типа защищать буду. Классно же!

— И ведь он сейчас искренен, — на ломаном и корявом, но вполне узнаваемом русском озадачилась Далия. — Дим, если ты не понимаешь, вот тебе на пальцах. Сейчас со мной опять нет охраны, но теперь нет и Шу. И предыдущий демарш Наджиб-старшего — тонко просчитанная аль-Мактумами интрига. Они…

— Ай, понятно всё, — не заморачиваясь приличиями при подданных, перебил кое-кто.

Хорошо ещё, на непонятном для прочих языке.

— А вы сейчас смотритесь, — объективно отметила менталистка. — Как будто не ругаетесь, а просто темпераментно обсуждаете.

— Папашу Мадины его старый учитель как лоха развёл, так? — продолжил демонстрировать своё парадоксальное понимание происходящего потомок гусара. — Налил ему в уши чуши, тот и побежал волну подымать. Ваши взрослые родители и начальник гвардии, естественно, подумали, что второй путч подряд — последний. Так? А они сейчас делают третий заход на цель.

— Я тебя боюсь, — бросила менталистка. — Когда ты с идиотским видом говоришь вещи, о которых я знаю только потому, что нахожусь внутри системы давно, мне страшно.

— Да обычная придворная интрига! — не согласился Ржевский. — Кроме мам за вас заступиться некому, — он загнул первый палец. — Два холостых выстрела отвлекли всё их внимание, — второй. — Вы с азартом рассредоточили силы, а они ударили в третий раз. Классика!

— Буду неоригинальной. Повторю твой вопрос в адрес Шу минуту назад: как⁈…

— Заурядная армейская фигня, — встречно удивился Дмитрий. — Только адаптированная к другому ТВД. Театру военных действий.

Близнецы переглянулись. В следующий момент, попирая все возможные и невозможные правила родины, они взяли его за руки, каждая со своей стороны:

— Ты не нервничаешь. Ситуация, пугающая меня, тебя развлекает, — от волнения голос аль-Футаим стал хриплым. — Маги-стихийники — всё равно что оружие. Мадина — менталист, против них по определению беззащитна. На что рассчитываешь ты?

— Взять под контроль всех не смогу, — подхватила Наджиб. — Эти люди пришли не затем, чтобы нас обрадовать. Твоим языком, вооружённый шантаж…

— Не парьтесь, — кое-кто легкомысленно махнул ручкой, точнее, кистью.