Хотя, если у меня будет школьный сад, мне этот если и понадобится, то в качестве источника бао воздуха.

Я посмотрел на камень с бао роста, но поколебавшись, положил его в карман. Я не успел наполнить его по максимуму, но думаю, стоит забрать с собой — заполню в школьных садах, а потом притащу сюда и подключу к здешнему саду. Пусть разрастается на природном артефакте.

— Ну чо там, долго еще? — заорал хлыщ. Я дернул щекой — мужичок напрягал уже с первых минут общения, и думаю, на протяжении всего пути он молчать не будет.

Интересно, а как отреагируют товарищи хлыща на предложение устроить ему героическую смерть от каких-нибудь скорпионов?

Когда я вышел с набитым рюкзаком из-за барьера, приближался вечер. Но мне было безразлично, когда мы придем: мне не хотелось в школу ни в сумерках, ни в полночь, поэтому я позволил себе задержаться еще на полчаса.

— Чего ты делаешь? — спросил меня хлыщ, когда я артефактом для нарезки костей принялся пилить хитин скорпов на крупные куски и отрывать с помощью своих шести единиц силы.

— Хватайте чешую скорпиона и жала с ядом — с ними осторожнее, — скомандовал я им. — Можете в халат складывать, можете иначе как-нибудь тащить. Мне побоку.

— Цена вопроса? — уточнил умник, оправдывая характеристику.

— Пять стартов за поход, — сказал я, прикинув, сколько выручу за пластины, которые понесет троица. Сам бы я купил пластины хотя бы на доспех: это тяжёлая кость, которую огромных размеров не найдешь. Это огромное, монолитное пространство для артефактных печатей и стоить должно не меньше черныша. Да и не писали о скорпах в бестиарии. Возможно, удастся выдать хитин за эксклюзив и сбыть сразу все пластины.

— А если я не хочу за пять стартов нести? — спросил хлыщ, но я по глазам видел, что тот и за три монеты понес бы.

— Значит, бесплатно понесешь, — пожал я плечами. Адепт подумал, стоит ли ему лезть в бутылку, но не стал. Вот и славно.

На неофита я не слишком рассчитывал, но тот сумел удивить: попросил проделать дырочки по углу пластин, продел в них тонкую верёвку и собрался тащить пластины волоком. Причем нагрузил себе ровно как адепты в свои охапки.

До барьера не бежали — тащились: с охапкой хитиновых пластин не слишком уж и побегаешь. За время пути я успел расспросить неофита про его дар — оказалось, пацан настраивается на человека сквозь глубокую медитацию, и сам не понимает, как у него получается. Я попросил показать, как это работает, но выяснилось, что для работы дара нужен перерыв: неофиту сложно настраиваться на две цели без перерыва в неделю.

Ещё я успел поговорить с умником, получив от разговора некое удовольствие, и пожалеть, что не было бури, и я не могу уйти цепочкой телепортаций от хлыща, который влезал в любой диалог максимально не вовремя и глупо. И всё это под самодовольным и глупым взглядом. Честное слово, под конец пути я даже начал жалеть убогого. Смещенный, явно не раз ломанный нос и кривые уши показывали, что окружающие пытались вбить пацану правила поведения, но раз у них не получилось, то и у меня вряд ли выйдет.

На подходах к барьеру я присвистнул. Огромная куча тел, следы от боевых заклятий и покрасневший от крови песок, который до сих пор не смог промыть дождь, намекали, что битва была жесточайшей.

Думаю, к лучшему, что меня здесь не было на момент атаки — если от заклятий адептов можно как-то уворачиваться, и сражаться с двумя десятками на равных, то от шальных заклинаний магов вряд ли можно так просто уйти: здесь вовсе по площади били...

Глава 20

Прохождение барьера достойно небольшого пересказа. По обе стороны защиты дежурили третьеранговые адепты, с ног до головы одетые в артефактную экипировку. Мои сопровождающие обменялись паролями с дежурным, затем адепт предложил каждому из нас положить ладонь на светящийся белым светом артефакт и сказать, что он не желает вреда школе Утренней звезды, а так же ученикам и учителям школы.